Она до сих пор отчетливо помнит свое ощущение при первом прикосновении  к  нему - в том миг ее всю переполнила  невыразимая радость обладания.

Это было давным-давно. В те далекие годы "деревья были большими", дни – длинными - длинными, а ночи – короткими, как миг, она всегда спала крепким сном здорового  ребенка. А снег в то время был сказочно белым, мягким и почему-то теплым.

…В том году снег выпал рано. В  день, когда ее родители осторожно, без лишнего шума, забили большую белую свинью с незатейливой кличкой Хрюшка,  пышный праздничный снег не таял даже днем. Но снег и солнце не радовали Светку. В то утро, как всегда, проснувшись в чуть свет, стала свидетельницей  убоя своей любимицы. В доме стоял ее отчаянный детский плач по Хрюшке, с которой она подружилась за лето.                   Светка  всегда просыпалась в  чуть свет и почти сразу вскакивала из постели. Иногда, особенно зимой, мать ругалась:

-         Поспала бы чуток, никто тебя не будит, что тебе делать в этакую рань!  

А девчонке нравились  тихие часы рождения дня. Летом сидя на крыльце, она наблюдала за восходом солнца и таинственными превращениями утреннего тумана над озером. А туман бывал разным-разным: то напоминал фату невесты , то космы ведьмы, то несущийся табун лошадей.  Потом он исчезал, растворившись в голубом небе, или  образовывал  грозную черную тучу.

 На следующее после убоя Хрюшки утро Светка накинула на голое тело старенькое и потому очень мягкое платьице  и вышла в коридор. Голоса отца и матери из кухни журчали и булькали  в унисон  огромному семейному чайнику:

-         Пальто тебе надо купить длинное.

-     Потом  …

-         Когда потом, - возразил отец. – Вон  скоро девчонки вырастут, тогда тебе и на приличное  платье не наберем.

-         Я и в телогрейке похожу, все так ходят, - возразила мать. – И на что мне длинное пальто?  Небось, не в контору, в хотон к коровам да обратно. Давай лучше купим большое зеркало. Мне Нюта из магазина сказала, мол, привезли недавно такое, тру – мо называется – большо-ое зеркало в дверь, купим для детей. Пусть учатся одеваться, прихорашиваться, сам говоришь: скоро вырастут.

"Зер-ка-ло! Большое! Вот здорово! А мама чудо!”- Светка еле сдержала 

радостный возглас и с сияющим лицом вошла в кухню.

-         Наша ранняя пташка вылетела из гнезда, -  улыбнулась мама,-  Иди пить чай, нам сейчас на работу, а ты следи за печками и в восемь начинай будить остальных, не то в школу опоздают.

Днем, когда старшие  дети  были в школе, отец запряг бычка Тонхойоона. Они вместе с матерью погрузили в сани тело Хрюшки и отправились в сельпо. Светка увязалась с ними.

            Во дворе магазина продавец дядя Ваня, которого односельчане  за крутой нрав прозвали Иваном Грозным, долго взвешивал тушу. Родители,  коротко поспорив с ним о чем то, старательно подписали бумаги. Светка знала буквы папы и мамы – «ККП» и «ААФ». И про себя молилась, чтоб они второпях не забыли свои буквы. Будь она рядом, помогла бы! Подписавшись, отец подвел быка  к амбару. Из амбара осторожно вынесли  сперва один огромный сверток, затем второй, затем четыре маленьких, все это бережно уложили в сани и тщательно перевязали. Светка во все глаза следила за этими интересными событиями в щель забора.

            На высоком крыльце больницы праздно стояли несколько человек. Среди них Светка заметила соседку  медсестру Дарью. Она крикнула  матери:

-       Вижу, везете что-то, небось дорогую вещь взяли за  свинину-то?

-              Зеркало! – гордо ответила за мать Светка, звонко шмыгнув носом.

-              На что   вашим сопливым зеркало?! - скривилась Дарья и захохотала.- Как его  разобьют его ваши сорванцы в осколки, и будет в вашем доме много-много маленьких зеркалец!

"Сама хочет забрать наше зеркало! Не отдам!”-  с ненавистью подумала Светка.

Родители осторожно внесли покупки в дом и доверили старшей дочери Ксане, подоспевшей из школы,  развернуть  большой сверток. Когда та деловито разрезала бечевку и развернула толстую бумагу, под ней оказалось огромное  чудо.  Зеркало тяжелое, с  овальным верхом, выше Светки на две головы, опирается на низкую полку на четырех крепких ножках. Оно было обрамлено лакированной рамой, полочка была  обтянута коричневым  дерматином, а под полочкой выдвижной ящичек. " Ящичек с круглой ручкой -  просто прелесть!  Красивый ящичек! – подумала _Светка,- я положу в него свои конфетные фантики… Нет, эти несносные мальчишки их украдут. И, наверное, мама отдаст ящичек Ксане – у нее всего много! И ярких фантиков, и лоскутков, и картинок. Ксана  богатая …”

Коротко посоветовавшись, взрослые торжественно поставили зеркало в самый  видный угол зала.

В другом свертке оказался аккуратный раскладной столик с четырьмя стульями.

-              На нем  будете делать уроки,- сказала мать и погладила чистую, пока еще не заляпанную чернилами столешницу.

            -    Столик – мальчишкам, ящичек с полкой – Ксане, а это – мне, обрадовалась Светка и, подражая матери,  нежно погладила таинственную поверхность зеркала  с новой серебряной амальгамой без единой царапины. Никто не стал возражать, даже Ксана.

                 Ее  как магнитом тянуло зеркало. Оно вызывало в ней  глубокое доверие.                                                 

… Однажды  девочке приснился страшный сон. У них была черно-пестрая корова Китайка. Во сне эта корова подала в копыте черно-пеструю веревку и сказала почему – то грубым мужским голосом:

-              Умри несчастная!  Удавись!

Светка проснулась в холодном поту. Потрогала шею и, помедлив, вышла в светлый зал к свету, включенному в селе по случаю смерти горбатой старухи Шелковая Мария, а в их доме по случаю приезда всеми любимого старшего брата из  далекого солнечного лагеря  с веселым названием Артек.

            Мать с братом, как со взрослым, тихо  разговаривали в кухне.

Зеркало красиво, слегка размыто, будто в воде, повторяло отражение света электрической лампы. Девочка встала перед ним и пристально посмотрела в глаза своему отражению. Она смотрела долго, упорно, стараясь не  мигнуть ни  разу, и вскоре беспокойство из-за страшного сна начала растворяться в  таинственных зеркальных глубинах, пока не улетучилась совсем. С тех пор Светка стала подходить к зеркалу каждый раз, когда ей было тревожно на душе. В зеркальной глубине она наблюдала не за собой, а за тем, что  было  за ней. Там в Зазеркалье таинственным образом светлело хмурое небо отраженное в нем, а мебель в доме  менял  форму и цвет и вместе с этим менялось настроение девочки. Она становилась веселее и увереннее в себе.  Даже в разгар игры в лапту, когда ей не везло, зеркало как будто звало ее – девочка быстро вбегала в дом и, всмотревшись в дарящее уверенность волшебное стекло, уже веселая, возвращалась в игру.

          Постепенно из ее жизни исчезли  привычные детские страхи. Долго не покидал только страх смерти. Смерть она представляла почему-то в образе тетки Дарьи – красивой, но завистливой и злой на язык. Перед сном под одеялом Светка читала тайную самодельную молитву, сложенную на всякий случай на чужом русском языке из  непонятных, но ужасно красивых обрывков подслушанных где-то стихов: «Буря мглою небо кроет …», " Я буду жить …”, " Любовь еще быть может …”.

          Прошло несколько лет.

           В тринадцать лет Светка выросла в сильную, смышленую девушку. В начале сентября, когда всей семьей дружно копали картошку, она по поручению матери зашла в дом, чтобы посмотреть за супом, который варился на электрической плите. Суп, варившийся  в огромной  десятилитровой эмалированной кастрюле дружелюбно булькал, от него шел сытный запах вареного мяса.

На  недавно накрашенном полу кухни горели красивые блики от лучей заходящего солнца, за окном медленно, бесшумно  падали круглые желтые листья березы, растущей  за домом. В их обычно шумном доме стояла такая загадочная тишина, такой глубокий покой, словно запнулся и остановился бег времени…

Светка вошла в зал и встала перед зеркалом. Она стояла перед ним в дешевом грязном трико, с грязным от пота и пыли лицом. А из зеркала на нее улыбчиво смотрела незнакомка в светлом нарядном платье, Не молодая, но как- то триумфально, по-осеннему  прекрасная.

Девчонка от неожиданности отпрянула в сторону. Когда она вновь осмелилась поднять глаза, на нее испуганно уставилась девчушка в грязном трико.

Сначала видение ее немного напугало, а потом, поразмыслив, Светка поняла, что красавица показалась ей не зря. С того дня она перестала бояться смерти - была уверена, что доживет до возраста женщины в белом. Это таинственное знание, наверное, каким-то образом отпечаталось и на ее лице. Старший брат, начинающий художник, упражнявшийся в рисовании портретов своих близких, часто повторял:

          - Иногда у тебя  бывает такое  "хитрое” лицо, будто ты все знаешь наперед…

          …Пожилая женщина в белом без суеты, неторопливой твердой поступью взошла  на сцену и приняла премию из рук мировой знаменитости. Приняла как должное, обещанное ей судьбой. Она знала, что в гостиной ее дома мягко, матово и проницательно улыбается громоздкое  зеркало, плохо вписывающееся в современный интерьер, ее любимое зеркало.

          Хозяйка в него смотрится редко.