Дома сегодня строят быстро, дёшево и сердито. Сдают секциями – так быстрее окупается любой проект: в один подъезд уже въехали жильцы, а у другого даже стен нет ещё…а иногда и разрешительных документов на строительство. Об этом я думала, шагая по новенькому микрорайону 16-тиэтажек, где голые плиты перекрытий соседствовали с уютными окошками новоиспечённых жильцов. «Миром правят деньги» - опять подумалось мне, стало смешно, что я говорю такими клише, поэтому я шла и улыбалась. Небо свинцово дырявилось, пропуская сквозь щели туч хилые лучи солнечного света. Недавно прошёл дождь. Вечерело. Люди спешили по домам после рабочего дня, перескакивая лужи. У подъезда противоположной секции выгружали гроб. Я отвернулась поскорее, потому что мне хотелось улыбаться и дальше.

Я заскочила в подъезд готовой секции и запрыгала по ступеням на восьмой этаж: лифт в доме ещё не пустили, как не дали ещё газ и горячую воду. Всё это я знала наверняка от подруги, к которой и направлялась в гости. Со Светкой мы знакомы давно, лет семь. Я встречалась с её братом некоторое время, но любовь прошла, а девчачья дружба осталась.

Светлана встретила меня смущённо: брат оказался дома и не собирался уходить, на что мы с ней очень рассчитывали. Алексей крутился возле нас на кухне, мешая секретничать, бубнил что-то себе под нос и всем видом показывал, что он несчастен, унижен и оскорблён.

- Это невозможно, - буркнула Светка спустя некоторое время нашего молчаливого чаепития. – Предлагаю прогуляться, Оль, если ты не против.

- Давай.

мы молчали, стоя в лифтовом холле.

-  Он что всё ещё сердит на меня? Уже год прошёл.

- Не обращай внимания. Лёха – та ещё зануда. И ты это знаешь.

Я утвердительно хмыкнула.

И в этот момент здание повело. Дом накренился в сторону двора. Всё задрожало, где-то зазвенели бьющиеся стёкла. Света  юркнула в сторону двери своей квартиры с диким визгом, а я осталась стоять в проёме между лестничной площадкой и лифтовым холлом. В памяти всплыли занятия по обж, где нам рассказывали, что при землетрясении людям в здании нужно встать в дверные проёмы несущих стен. Я так и поступила. Руки и ноги автоматически раскинулись в стороны готовые упереться во что угодно.

- Света! – мой безответный крик затерялся  в темноте коридора, где исчезла подруга.

Вместо ответа гулко посыпались внешние стены с дворовой стороны, дом ещё «поехал» во двор. Мимо меня пробежали мужчина и женщина с ребёнком на руках.

- Что ты стоишь, Дура?! Беги! Здесь сейчас всё рассыплется!- крикнула мне женщина, не останавливаясь.

А я не могу сдвинуться с места! Меня как будто парализовало. Крики людей раздавались и сверху и снизу. Начался совершенный хаос. Землетрясение продолжалось, дом «дышал» как парус на ветру. Сыпались внутренние кирпичные перегородки квартир, и жильцы выбегали через эти дырки словно тараканы -  врассыпную. А я всё стояла в ступоре, не понятно, на что надеясь.

Через мгновение - скрежет металла: на тросах оборвался лифт в лифтовой шахте и полетел вниз. Свет замигал и погас совсем. Дом ещё накренился внутрь двора и остановился в своём последнем падении, оперевшись на какое-то препятствие. Землетрясение сошло на нет. Почти в полной темноте я сделала первый шаг к  окну лестничной клетки.

Я ожидала увидеть что угодно, любые разрушения, но… 4 дома, образовывавшие ещё минут 10 назад  двор-колодец, накренились навстречу друг другу, и замерли криво, сложившись в недостроенную пирамиду! Всё стихло на мгновения. Я видела, как из других проёмов молчаливо в состоянии шока озираются такие же, как я  «счастливчики». В других секциях мерцали белые лампы. В моей секции воцарилась абсолютная темнота.

Я посмотрела наверх. Неба больше не было. Над моей головой высоко в точку сходились все секции. Сверху бесшумно летели кирпичи…

 Я выбежала из дома по разрушенной лестнице. Люди внизу кричали и бегали в разных направлениях. Свету я не видела.

«Что теперь делать? Куда идти? Кого звать на помощь? Почему одни люди бегут за другими, словно преследуют их?» - я медленно ступала по грудам обломков среди первых этажей, засыпая мозг вопросами. Меня кто-то толкнул – мужчина в чёрной куртке промчался мимо, злобно глянув на меня. В руках он крепко сжимал груду тряпья. «Вот он - первый мародёр», - мелькнуло в моей голове.

Трупы жильцов, усыпанные кирпичом, лежали везде на первом этаже. Две женщины плакали над телом мужчины, не замечая меня. В одной из них я узнала ту, что окликнула меня наверху у лифта. «Не уберегла мужа», - подумала я, как вдруг одна женщина яростно впилась в горло другой, удерживая голову несчастной обеими руками. Дикий крик раненой дал мне знать, что мне ей не помочь и что надо бежать отсюда как можно скорее. Я рванулась с места, юркнула на лестничную клетку, заскочила в пустой дверной проём, пробежала по чужой просторной двушке через сорванные с петель двери и выскочила из окна на середину бывшей детской площадки.

И тут у меня потекли слёзы. Я сидела под металлическим зонтиком грибка и тихо плакала. Я боялась привлечь к себе ненужное внимание. Неадекватное поведение некоторых жильцов заставляло притворяться невидимкой. Даже плакать здесь было страшно. В песочнице в паре метров от меня лежал мёртвый ребёнок. Меня трясло: я ещё никогда не видела мёртвых людей так близко, тем более малышей...

Я не знаю, сколько просидела так. Я не слышала никаких сирен скорой помощи, вообще никаких звуков извне, сколько бы ни напрягала слух. Остался только колодец домов с его злополучными обитателями. Время исчезло совсем. Сумерки внутри пирамиды, сумерки в душе… Я не видела ни одного выхода с этого злополучного двора, ни одной возможности покинуть хаос, уйти домой или уйти за помощью. Апатия приковала меня к детской песочнице. 

Прошел, должно быть, час, когда из ступора меня вывел жалобный писк моего сотового. Я уже забыла про него, про этот обязательный атрибут нормальной человеческой жизни. Телефон разрядился, лишив меня последней возможности выйти на контакт с окружающим миром.

«Надо что-то предпринять», - крутилось в моей голове. Я  поднялась по лестнице одной из секций этажей на пять. Вышла на пустой балкон к краю образовавшегося колодца. Теперь здесь стояла абсолютная тишина. Должно быть, прячусь не я одна. Моя догадка тут же нашла подтверждение, когда я подняла взгляд наверх убедиться в прежнем отсутствии неба над головой. На уровне средних этажей в гробу, что я видела днём, как на лодке плыли по воздуху старик и девушка в длинном светлом  платье. Старик сидел неподвижно, словно и не живой вовсе. На мгновение он метнул взгляд в мою сторону и снова замер. Я чувствовала, что он и дышать боится. Девушка стояла возле тонкой палки-мачты с наброшенной на неё белой простынёй и смотрела прямо перед собой. Только подол платья слегка покачивался.

Я не знала, что думать. Я была готова поверить во всю нечисть детских сказок и взрослых страшилок. Лодка-гроб поднималась всё выше под крышу секционной пирамиды, и я не могла оторвать взгляд от этого зрелища. «Они кого-то боятся. Они кем-то притворяются. Они плывут на безопасный этаж», - выдавало предположения усталое сознание, заменяя союзами страшные догадки о существах, бродивших вокруг меня.

 - Что ты стоишь здесь, красавица? Меня ждёшь?

Я вздрогнула. Живой голос! Слева в 10-ти шагах от меня стояла очень красивая женщина с рыжей копной волос. Она улыбалась, покачивая бедром, одетым в узкую чёрную кожу. Руки упёрты в тонкую талию. От неё веяло сексуальной уверенностью. Она здесь не боялась никого, и интуиция подсказала мне, что это плохой признак. Вместо слова «кто-то» мозг выдал  про себя слово «ведьма». Я сделала вид, что тоже никого здесь не боюсь, повернулась к ней всем корпусом, облокотившись на остатки внешней стены секции.

- Я жду свой транспорт. Вон ту лодку, – соврала я, приподняв бровь. Мне казалось, что это придаст мне больше силы в глазах ведьмы. Она  же засмеялась, дав мне понять, что моя ложь не прожила и секунды.

- Я тебя сильно не обижу. Немного перекушу, и ты будешь бродить себе  тут дальше как привидение…- с этими словами ведьма смело направилась ко мне раскованной походкой.

У меня в распоряжении была пара секунд на реакцию! И я не смогла ими воспользоваться. Ведьма подошла ко мне вплотную, схватила за ворот ветровки и швырнула к стене разрушенной квартиры. Я больно ушибла плечо, свернулась калачиком под стеной, но рыжая  швырнула меня снова словно щепку  в противоположную сторону. Я лежала на краю плиты и смотрела, как враг разбегается для последней атаки. Я уцепилась руками за металлические петли, торчащие из плиты, соскользнула с неё целиком, как раз в тот момент, когда ведьма должна была вцепиться в меня. Тихо взвизгнув, она пролетела мимо на дно колодца, а я, направляя полёт тела качанием ног, упала на этаж ниже. Последнее, о чём я подумала, теряя сознание, так это что ведьмы не умеют летать без метлы…

Я не знаю, сколько провалялась так на развалинах чужой квартиры. Только когда пришла в себя, ведьмы не было рядом. Я осторожно осмотрела ушибы. Всё цело. Синяки не в счёт. «Нужно найти кого-то…Нужно уйти отсюда», - на этот раз под союзами мыслей скрывались живые люди: Что со Светой? Неужели её засыпало?» Я решила снова подняться на восьмой этаж получить ответ на свои вопросы. На лестничной клетке было темно, хоть глаз выколи. Я шла с разведёнными руками, боясь напороться на чьё-либо тело  или на кого-то «живого»…трудно сказать, что испугало бы меня больше. 4 этажа наверх. Я никого не встретила на лестнице. Должно быть потому, что она не пострадала от землетрясения и на ней никого не завалило. Сделав шаг на площадку восьмого этажа, я заметила двигающиеся тени света на стене холла как от костра. Я тихо продвинулась вперёд: в разрушенной квартире слышались грубые мужские голоса, смех, пахло жареным мясом, приготовленным на открытом огне. Здесь точно развели костёр! Неужели люди?! Может и Света среди них? Я заглянула в коридор квартиры и отпрянула назад: мне почудилось, что на костре жарили человека. Я была в замешательстве.

- Крошка, мы тебя заметили. Выходи к нам. Или мы сами к тебе выйдем, - противный слащавый голос звал меня к общей трапезе. Я хотела бежать, но на пути к лестнице появилась фигура мужчины, скрытая темнотой. Отступать было некуда.

Я вышла на свет. Молча. Я пока не знала кто передо мной. Четверо мужчин странной наружности стояли вокруг костра и все смотрели на меня. Они были странного гнилостно-зелёного оттенка, но улыбались мне весьма лучезарно. Пятый – вожак – вышел из темноты угла бывшей кухни. Он был зеленее четверых у костра. Я посмотрела в огонь. Сомнений не было – на костре жарили человека. Сердце упало куда-то под желудок. Ноги слегка обмякли. Хотелось сесть тут же на пол по-турецки и забыть всё как страшный сон.

- А ты аппетитный кусочек, - сказал вожак по слогам, обходя меня вокруг. – Я не хочу тебя обманывать и притворяться порядочным человеком. Прямо скажу, мы съедим тебя, но…могу отсрочить этот момент, если ты переспишь со мной, - людоед расплылся в похотливой улыбке, вызывающе подавая бёдра вперёд.

Теперь я знала, что нужно изобразить и включила актрису.

- С удовольствием, - я шагнула вожаку на встречу, в то время как его свора покинула коридор квартиры, отойдя на почтительное расстояние от нас. Чтобы быть более убедительной, я полезла к людоеду с поцелуем. За его спиной я заметила повисшую плиту перекрытия пола. Улучив момент, я прыгнула в сторону упавшей плиты и юркнула на этаж ниже. Вожак гневно взвизгнул, и голосов преследователей стало много.

 В темноте я выбежала на балкон пустой квартиры, зацепилась за петли плиты, как делала раньше, и  кувыркнулась ещё ниже этажом. Людоеды потеряли меня тут же, так как рассчитывали, что я буду спускаться по лестнице. Я тихо переводила дух, боясь пошевелиться.

- Кто ты? – голос из темноты. Меня передёрнуло от неожиданности.

- Я – человек. Живой.

- Чем можешь доказать?

Я думала.

- А кто ты? – вопрос на вопрос.

- И я человек, - мужской голос.

- Ну а ты чем можешь доказать? – спросила я, потирая ушибленное при падении сверху колено.

- Ничем.

- Вот и я ничем. Это просто факт. Выйди вперёд, – я вглядывалась в темноту.

- Нет, там опасно у края. Я видел изъеденные тела недалеко отсюда. Странные дела тут творятся. Лучше ты иди к нам, – мужчина говорил, делая многозначительные паузы между предложениями. Чиркнула спичка, и я разглядела мужчину и девочку рядом с ним. Я подошла и села рядом на голый бетон, скрестив ноги. Спичка погасла. Мы сидели в полной темноте, наблюдая в прорези балкона противоположные стены колодца, где мерцал электрический свет.

- Что всё это – вокруг нас? – мой вопрос.

- Я не знаю. Какой-то многоуровневый ад. Снаружи колодца висит сплошной туман. Я смотрел на него в разбитые окна некоторое время назад. Но сейчас ночь, и ничего не видно. Но там полная тишина. Как будто нет города, – констатировал мужчина.

- Вы спускались вниз к подъезду?

- Нет. И наверх мы не ходили тоже. Кругом какие-то выродки бродят. Я даже не знаю, есть ли ещё кроме нас троих нормальные люди в этом чёртовом колодце.

- Я хочу это выяснить. Я пойду наверх. Попробую выйти на крышу или что там от неё осталось. Не мог город за этими стенами испариться. Землетрясение не могло остаться незамеченным, – я говорила шёпотом с перерывами, бессознательно копируя манеру речи мужчины. – Вы идёте со мной?

- Нет. Я отвечаю за жизнь своей дочери, - сказал мужчина, прижимая к себе молчаливую девочку. – Ночь скоро кончится, и может тогда рассеется туман, выйдет солнце, и помощь придёт…

- Тогда не будем знакомиться. Прощайте, – я встала. – Хотя… у вас есть верёвка?

- У меня нет. Поройтесь в соседней  квартире, там, кстати, в холодильнике ещё есть еда.

Я ушла, больше не сказав ни слова. В чужой квартире я действительно нашла и еду, и бельевую верёвку на внешней лоджии, обращённой в город. Действительно, города не было – один сплошной сырой туман. Не решаясь идти на лестницу, я спустилась по верёвке на дно колодца – на детскую площадку. Тела малыша здесь больше не было, и я совсем не хотела знать, куда оно делось. Я спряталась под горкой, сканируя взглядом из темноты опасные подъезды. На турнике по диагонали через двор от меня висело тело взрослого мужчины. С большого расстояния он, казалось, был мёртв. У меня не было желания уточнять это.

Обойдя двор по периметру, я зашла на лестницу противоположной секции. Здесь мигало аварийное освещение. Я стрелой помчалась наверх, не считая этажи. Как вдруг отскочила от невидимой преграды, ударившись в неё лбом. Звёзды хороводом закружились в глазах, и сквозь них проявились люди! Двое молодых мужчин! Живые! Настоящие как я! Приходя в себя, я заметила, что они улыбнулись мне слегка.

- Мы поставили экран для защиты. Раз ты его не заметила и врубилась в него со всей силы, значит ты не кровосос какой-то и не людоед. Эти чудики нутром чуют экран, не суются сюда.

- А я уж думала, сейчас опять придётся доказывать, что я человек…- я встала и шагнула к этим двоим. Парень повыше ростом протянул мне руку сквозь экран и затянул  к себе на лестницу.

- Так ещё есть люди?

- Да. По крайней мере, двое, в противоположной секции.

Мы молча поднимались вместе ещё пару маршей. Верхние этажи сложились в ходе обрушения домов в столь малое пространство, что оно походило на несколько отсеков  купе поезда. Я увидела ещё человек восемь разного возраста и пола.

- Я уже верю во всё, так что скажите же мне, как вам удалось  заэкранировать этажи и защитить людей здесь?

- Это я сделала, – мне навстречу шагнула из ярко освещённого отсека-комнаты беременная женщина. – И не спрашивай как. Я испугалась за своего ребёнка, я спасала нас, бежала наверх на крышу, когда началось землетрясение. За мной гнались какие-то мерзкие зелёные типы и почти догнали меня, когда я громко крикнула «нет». В этот момент их отбросило от меня невидимой мне силой. Больше  они меня не преследовали. Они повернули вниз, не говоря мне ни слова. А другие люди, которых ты видишь здесь, случайно оказались выше меня по лестнице. Вот так.

- То есть мы защищены здесь от всех кровососов, слоняющихся этажами ниже? – уточнила я.

- Да, – встрял в разговор неизвестный мне седой мужчина в годах. – Нам повезло оказаться здесь. Уже светает. На моих часах шесть утра. Мы надеемся, что помощь скоро будет здесь, – он опёрся спиной о стену, оклеенную обоями в мелкий рисунок, и посмотрел куда-то вверх.

- А как же люди, оставшиеся внизу?

- Их судьба печальна, – драматично добавил старик. – За ними никто не спустится. Кто придёт к нам сам, как ты, тот и спасётся вместе с нами.

- Какой вы смелый – саркастично ответила я.

- Я не смелый, я – старый, – проигнорировав сарказм ответил мужчина, опустив взгляд на меня. – Мы вас держать не будем. Хотите геройствовать – пожалуйста. Вы знаете, где можно спуститься.

Я молча присела на чужой кожаный диван в ярко освещённой гостиной, достала припасённый хлеб из чужого холодильника и стала молча есть. Две девочки-близняшки с огненно-рыжими волосами сидели за столом напротив и жадно смотрели  мне в рот. Они напомнили мне рыжую ведьму, напавшую на меня. Быть может, та ведьма была ещё сутки назад их матерью? Я не стала говорить им о своих догадках,  молча разделила хлеб на троих и поделилась с девочками. Люди слонялись вокруг без дела, пережёвывая в скудных диалогах недавние события. Я обдумывала свои дальнейшие действия. Минут через 20 в комнату вбежал один из двух парней, встретивший меня на лестнице.

- Туман рассеялся! Всё видно с крыши. Пойдите, посмотрите, что осталось от города, – добавил он без энтузиазма. – Неудивительно, что сотовая связь не работает, как и любая другая.

Я потянулась на крышу в общей веренице местных жителей. Ветер дунул в лицо, как только открыли металлическую дверцу последней площадки перед выходом на битумный ковёр  крыши. Воздух был сырой и вкусный. Небо затянуто свинцовыми облаками, сквозь которые пробивались многочисленные солнечные лучики. Зрелище было действительно красивым, пока взгляд не опускался вниз с неба на руины города: сплошная свалка до самого горизонта во все стороны. Город будто вымер. Высотные микрорайоны завалились подобно нашему колодцу. «Настоящие башни смерти», - подумалось мне.

- Помощи ждёте? – усмехнулась я. – Ну а теперь что вы будете делать?

Никто мне не ответил. Да и что они могли ответить? Девочки-близняшки молча заплакали у парапета. Только сейчас я рассмотрела в седом старике, стоящем теперь рядом с ними – того самого, что плыл в гробу. Кажется, что это было много дней назад. Девушку в белом платье он должно быть потерял...Старик приобнял девчонок, как своих внучек – за плечи.

- Я ухожу отсюда. Со мной хочет кто-нибудь? – я обвела собравшихся взглядом.

- У тебя есть какой-то план? – спросил парень из тех, что затащили меня за экран.

- Никакого точного плана. Но не торчать же в этом колодце до тех пор пока не кончится еда и вода…И потом, внизу, должно быть, есть ещё люди. Я хочу выйти в город.

- Я не могу никуда пойти, – грустно констатировала беременная. – Мне рожать вот-вот. Так что бегунья из меня неважная.

- Не бросать же её тут с девчонками в одиночестве. Мы тоже остаёмся. Если снаружи существует ещё что-либо кроме мёртвых развалин, так думаю, мы дождемся очевидных признаков этого. И помощи тоже, – парни смотрели на меня спокойно. Видно, решение их созрело давно.

- А мне, седому одинокому старику, вообще всё равно теперь, где и как умереть. Мне кажется, здесь от меня больше пользы, чем в твоём отчаянном походе.

- Я не знаю, что сказать, – я пожала плечами. – Удачи вам, и мне…

Я спускалась вниз снова по верёвке, чтобы сразу попасть на детскую площадку без неприятных и опасных встреч по дороге. Песочница. Грибок, окрашенный красной краской. Теперь свет попадал сюда сквозь выбитые окна и узкие щели между секциями. Я шла к одной из них в надежде протиснуться сквозь неё, когда почувствовала, что за мной наблюдают. Как ни в чём не бывало, я спокойно, не меняя скорости движения, повернула за угол ближайшей квартиры и осторожно выглянула сквозь дыру в стене. Ко мне бежал парень с оскаленной физиономией, измазанной чужой кровью. Не теряя ни секунды, я рванула к окну квартиры, выходящему наружу колодца, и выскочила из него. Я слышала как вампир, смеясь, нагоняет меня, не представляя, где я могу укрыться от его укуса. Он был так голоден, что, наверно, совсем не соображал. Но тучи разошлись, и солнце ударило пятном света прямо передо мной. Я заскочила в свет, как в спасительный круг, как раз в тот момент, когда вампир в высоком прыжке готов был напасть на меня. Он сгорел в свете без следа, тихо скуля, и я осталась одна.