"Любопытной Варваре на базаре нос оторвали”.

(народная поговорка)

Последнее время Варвара, выходя из дома после десяти вечера, направлялась в сторону улицы известной наличием: музыкантов, рассказчиков анекдотов, танцоров и прочих "клоунов”. Местечко, сродни московскому Арбату, в простонародье называемое – "балаганная”.

На этот раз она зашла со стороны подземного перехода, в котором уже начинались ряды уличных развлекателей. Варя всегда проходила подземелье насквозь, не останавливаясь, лишь приветливо помахивая рукой выступающим, знающим её с тех пор, как появилась здесь. В тоннеле приютились те, кто ещё не заслужил места наверху или так пристрастился к нахождению тут, что уже не хотел выбираться на улицу.

Возле выступающих переминались немногочисленные зеваки; основной наплыв народа был на "балаганной”. Варя, зная, кто и где стоит, и какой репертуар исполняет, не особо смотрела по сторонам, лишь слегка притормозила, доставая сигарету и прикуривая, а когда убирала зажигалку, её ухо уловило нежную песнь флейты, которую, в общем гаме подземного перехода, едва было слышно. Девушка посмотрела в сторону чарующего звука, и могла поклясться, что, за секунду до этого, на том месте никто не стоял. Там, вообще, никто никогда не вставал – обитатели перехода почему-то отвергали этот кусочек стены.

Сейчас там находился высокий беловолосый юноша, скорее всего новичок, поэтому занявший непопулярное местечко. Рядом лежала небольшая картонная коробка. Вареньке понравилось, как юноша увлеченно играет, слегка прикрыв глаза и покачивая корпусом, словно колеблясь на волнах музыки.

Девушка никогда не проявляла интерес к подобным персонам, а этот блондинчик как-то тянул к себе непривычной, для Варвары, музыкой, действуя на невидимые рычажки в душе, и привлекая внимание к своей персоне, игрой на "волшебной” флейте.

Варя пошла в его сторону и остановилась в трех шагах, увлеченно внимая мелодии, производимой флейтой. Глаза паренька были прикрыты, но девушка чувствовала, что он смотрит на неё сквозь прищуренные веки, буквально с тех самых пор, как заметила его. Варвара так и стояла одна; никто из прохожих не притормаживал, чтобы оценить игру молодого человека. Очарованная мелодией, она вытащила из кармана какую-то купюру и, даже не посмотрев сколько, подойдя ещё ближе, опустила в коробку.

– Спасибо, что оценила, – неожиданно поблагодарил паренёк, резко прекратив играть.

Его голос вызвал мурашки, пробежавшие у Вари по спине; настолько он оказался приятным, что проскочило что-то непонятное, чего не бывало при общении с другими мужчинами. Голоса тех никогда не производили такого действия. Этот же привел в замешательство, сродни смущению, и Варя почувствовала, как начинают гореть щёки.

– Ты так классно играешь, – еле смогла выдавить она из себя, – мне очень понравилось.

– Рад, что тебе приятна моя игра. Не всем нравится, и не все осознают, как это хорошо.

– Да, я заметила, что люди, не останавливаясь, проходят мимо. Мне кажется то, что льётся из твоей флейты, звучит божественно.

– Спасибо, за похвалу, – паренек смотрел, не отводя глаз. – Как тебя зовут?

– Варвара.

– Варенька, значит, – сказал он так ласково, что ещё больше смутил девушку, заставив её сердце биться учащённее. – А меня назвали Гудимиром, но я больше предпочитаю – Гудр.

– Интересное имя, никогда не слышала.

– Старинное, такие сейчас не используют. Предки решили обратиться к древним корням и найти имя для отпрыска в глубине веков. Выискали Гудимира – играющий миру.

– Они хотели, чтобы ты стал музыкантом?

– Да, хотели, пришлось стать.

– Почему же пришлось? По-моему, ты прирожден для музыки.

– Имя определяет дальнейшее.

– Я тебя раньше не видела, ты здесь первый раз?

– Нет, далеко не первый, не все обращают внимание. Сегодня уже три часа стою, но ты единственная, кто подошёл.

– Странно, когда шла, не видела тебя, показалось, что появился только после того, как прикурила.

– Нет, ты не совсем права, я уже стоял.

– Что ты собираешься делать дальше?

– Сворачиваться пора – на другой конец города ехать.

– Жаль, – скромно сказала Варвара.

– Чего тебе жаль?

– Думала, мы поговорим с тобой или погуляем.

– Не вижу препятствий. Пойдем со мной.

– Ты не против?

– Я же тебя зову.

Варвара обрадовалась предложению, её примагничивало к молодому человеку, тянуло к нему настолько, что даже не задумывалась, как это необычно для неё. Встреча и нахождение рядом с этим молодым человеком, вводили в сказочно-лёгкое состояние, которого она ещё не испытывала. Что-то чудесно новое, совсем-совсем другое.

Гудр разобрал флейту на составные части и убрал во внутренний карман куртки, а затем забрал из коробки деньги.

– Куда ты хочешь пойти? – спросил он.

– Предлагай ты.

– Ладно. В кафешках сидеть не очень люблю, да и денег на это у меня сейчас нет, кроме, – он посмотрел на купюру, – твоих ста рублей.

– У меня есть деньги, – сказала Варя так, словно готова была отдать распоследнюю копейку этому молодому человеку, и сделать всё, что он предложит.

– Я не привык, чтобы за меня платили дамы, – сказал музыкант отрицательно.

– Даже не задумывайся о таких мелочах, Гудр.

Она первый раз произнесла его имя, ощущая, как оно заводит ещё сильнее, будто заставляя подчиняться этому блондинчику.

– Вообще, я люблю водку, – сказал Гудр, – ты как к этому относишься?

– Я не против.

Пройдя некоторую часть "балаганной”, кое-где останавливаясь, посмотреть на уличных "скоморохов” и обсудить их выступления, они добрели до магазинчика и купили бутылку. Затем свернули в один из проулков, уводящий в тихий, слабо освещенный, дворик, где можно было спокойно присесть и, не торопясь, попить водки, не опасаясь появления стражей порядка.

Найдя лавку, стоящую подальше от одинокого фонаря, парочка опустилась на неё, Гудр открыл бутылку и сделал первый глоток, с таким наслаждением произнеся после этого "ах”, что Варваре понравилось даже то, как он пьёт водку. Она глотнула после, и алкоголь немного обжёг горло, но это только развеселило, добавив некую легкость в общении с новым знакомым.

Гудр рассказывал о своих похождениях по стране, иногда заливаясь смехом, вспоминая весёлые случаи, происходившие с ним. Варенька вторила ему своими тоненькими смешочками. Один раз они так громко развеселились, что из ближайшего окна на них вылили ведро воды, крикнув при этом:

– Да заткнешься ты, сука гулявая.

Гудр стал кричать в ответ, и Варя, набравшись смелости, поддержала его, после чего они убежали из двора, не забыв прихватить уже наполовину опорожненную бутылку.

– А ты любишь гулять по ночному лесу?! – спросил Гудр так, словно знал, что у Вари непременно должно быть такое пристрастие.

– Не знаю, как-то не пробовала.

– Хочешь попробовать?

– Да, – ответила Варя, вовсе не думая пугаться такого предложения, настолько ей было хорошо от общения с молодым человеком и от выпитой водки.

Гудр сказал, что знает один прекрасный лес в черте города, и так красиво расписал, как приятно ходить по нему ночью и смотреть сквозь ветви на небо, что Вареньке непременно захотелось проделать это. Они быстро пробежали "балаганную” и вылетели на проспект, чтобы поймать машину.

– Только ты сама тачку лови, – посоветовал Гудр, – водители больше любят, когда девушка голосует.

– А что я скажу, куда нас везти?

– Сейчас объясню.

Гудр бегло рассказал, где находится замечательное лесистое место, и по какой дороге туда лучше добраться.

Варя подняла руку; сразу несколько машин прижались к обочине. Она выбрала понравившуюся, открыла дверцу, мило улыбнувшись водителю, и объяснила, куда ехать.

Тот сразу согласился, даже не заикнувшись о деньгах, лишь сказал:

– Присаживайтесь, – и указал на место рядом с собой.

– Нет, – ответила Варя, – мы сзади.

Она шлепнула передней дверцей и открыла заднюю, махнув рукой Гудру. Он юркнул в машину, а за ним уже залезла сама Варвара, громко хлопнув дверью. Тут же достала деньги и протянула водителю, который взял их, но почему-то слегка скорчил лицо, как бы выражая недовольство.

– Иногда разговаривай с шофером, чтобы он не скучал, а я помолчу, хорошо? – сказал Гудр на ушко.

Варвара кивнула, немного отхлебнула из бутылки, а затем начала перебрасываться с таксистом бессмысленными фразочками, на которые тот стал отвечать, немного повеселев при этом.

– Слегка расстегни кофточку, – снова прошептал Гудр на ухо.

Девушка, беспрекословно, как будто так и должна была себя вести, выполнила просьбу Гудра, практически, выставив грудь напоказ. Водитель заметил это в зеркало, и его глаза заискрились ещё больше, чем от разговора.

– Скажи ему, чтобы смотрел на дорогу, а не на твою грудь в зеркале, – опять прошептал Гудр.

Варя довольно нагло высказала это водиле, и снова хлебнула водки, но шофер лишь улыбнулся на эту фразу, подмигнув через отражение в зеркале.

– Мы уже почти на месте, – сказал Гудр.

Варя заметила, что впереди, справа от шоссе, начинается полоска лесопосадки, и попросила водителя, чтобы тормознул в том месте, на что он согласно кивнул.

Едва машина остановилась, Варвара открыла дверцу, поблагодарила и полезла наружу. Шофер тоже открыл свою дверцу, вышел из машины и положил руки на крышу, сказав:

– Может, я присоединюсь?

Варя удивленно обернулась на него и покрутила пальцем у виска.

– Ты чего, не видишь, что нас двое, и нам без тебя хорошо, – произнесла она и посмотрела на Гудра, стоящего рядом. Он пожал плечами.

– Ну, я думал, что ты…

– Мало ли, чего ты думал, – не дала закончить водителю девушка. – Отвали.

Таксист странно посмотрела на неё, и сунулся обратно в машину.

– Дебил какой-то попался, – сказала она Гудру. – Покажи мне ночной лес.

– Пошли, – ответил Гудр.

Они двинулись в сторону леса; Варенька положила одну руку на пояс спутнику, а второй несла бутылку, к которой периодически прикладывалась, становясь всё пьянее.

– Посмотри вверх, – сказал Гудр, как только они вошли под деревья.

Варя подняла голову, но её тут же повело в сторону от количества выпитого; Гудр поддержал за талию.

– Я ничего не вижу, – плаксиво сказала она, не в силах сфокусировать взгляд, чтобы разглядеть то, что ей хотели показать.

– А ты покружись на месте, так будет лучше видно.

– Что, шутишь, я и так еле на ногах стою?

– Покружись, – словно приказал он своим мягким голосом, – я буду тебя придерживать.

Варе сразу же захотелось сделать, предлагаемое Гудром. Она закрутилась, переставляя ноги, но так ничего и не увидела, ей стало только хуже – начала терять сознание.

– Гудр мне плохо, – застонала она.

– Сейчас будет хорошо, – ответил он, – ты только сними кофту.

Еле владея руками, девушка окончательно расстегнула кофту и отбросила в сторону.

– Теперь будет совсем хорошо, – услышала она голос Гудра, когда сознание полностью отключалось от выпитой водки.

Варе казалось, что она спит и видит страшный сон, в котором ей очень больно, она кричит и мечется из стороны в сторону, но не может двинуть ни рукой ни ногой, а перед лицом мелькают лишь чьи-то яркие озлобленные властные глаза. Это длилось целую вечность. Невыносимая боль нарастала и нарастала. Потом всё неожиданно пропало, сон стал спокойным.

Варвара открыла глаза от яркого солнца и от того, что ей очень жарко и… больно. Перед глазами стволы деревьев и зеленая листва вверху, сквозь которую пробивалось настойчивое солнце. Она лежала на земле, ничего не понимала и ничего не помнила с того момента, как они с Гудром вошли под деревья, и у неё начала кружиться голова. Варвара попробовала подняться, но что-то держало её; удалось приподнять только правую руку. Посмотрев вдоль себя, осознала, что привязана за две ноги и руку к деревьям. Одежды на ней не было – валялась рядом, разодранная в клочья; всё тело расцарапано. Варя с ужасом догадалась, что с ней произошло. Девушка хотела закричать, но ни один звук не вырвался, затаившись где-то глубоко, будто чего-то испугавшись.

Она повернула голову в сторону, на глаза попался водитель, лежавший на спине. В его шею было воткнуто горлышко бутылки с запекшейся кровью. Увидев рядом с собой труп, Варя настолько испугалась, что крик всё-таки вырвался наружу и разнесся по всему лесу…

*****

Игор, водитель, которого тормознула Варвара, уже собирался уезжать, когда странная пассажирка сказала ему: "Отвали”, но ещё раз посмотрел в её сторону. Его удивило то, как она пошла к лесу. Его, вообще, озадачила эта выпившая взбалмошная девица, тормознувшая на проспекте, с бутылкой водки в руке, и в полном одиночестве.

Сначала он решил, что это какая-нибудь продажная деваха, раз просит отвезти её к лесу, и уже думал, что поразвлечётся с ней, но, когда она, сев в машину, протянула деньги, понял, что всё совсем не так. Игор расстроился, что ему не перепадет, и повёл машину в указанную сторону. Потом, когда девица начала с ним разговаривать, а вскоре и расстегнула кофточку, выставляя напоказ грудь, Игор вновь уверился, что ему все же чего-нибудь достанётся. Однако, выйдя из машины, пассажирка в очередной раз обломала, заявив, что их двое. После этой фразы Игор решил оставить её в покое, понимая, что у той не все в порядке с мозгами, и лучше к ней не лезть. И уже хотел было уехать, но заметил, как она пошла к лесу – рука девушки была отставлена в сторону, словно она обнимала кого-то за талию.

Игор решил всё же понаблюдать за ней. Прогнал машину немного вперед – за поворот, вышел и двинулся сквозь деревья. Вскоре увидел девицу, крутящейся на месте, с поднятым вверх лицом; видел отчетливо, из-за ярко светящей полной луны.

Прекратив кружиться, она сняла с себя верхнюю часть одежды, после чего её начало мотать из стороны в сторону, словно это делала не она сама.

Игор подумал, что это какая-то одержимая, и пора отсюда бежать, чтобы не нарваться на неприятности. Он трепетно относился к рассказам о разных демонических существах, о том, что они могут причинить человеку, и пришел к мысли, что девица одна из них. Уже хотел было развернуться, но его остановило то, что тело девушки поднялось в воздух, а затем шлепнулось на землю. Джинсы, оголяя ноги, неожиданно начали разлетаться в разные стороны, и повисли в воздухе, разрываясь на длинные полосы, смахивающие на ремни. Девушка в это время валялась на земле, не шевелясь, лишь раскинув руки и ноги в разные стороны.

Происходящее настолько увлекло Игора, что он забыл о своих страхах и готовности сбежать. Им овладело чувство страсти, непреодолимое желание обладать этой голой девицей, развалившейся на земле.

Ремни, поддерживаемые невидимыми руками, задвигались в воздухе, поочередно привязав все конечности к четырем деревьям так, чтобы жертва не могла пошевелиться, после чего тело начало двигаться и проминаться. Девушка, истошно закричав, удивленно открыла пьяные глаза, голова мотнулась в сторону, а на щеке появилось четыре глубоких царапины, из-за которых она заверещала ещё сильнее. По всему телу начали появляться царапины и ссадины, а с земли сама собой поднялась бутылка, воткнувшись девушке в рот.

Созерцание творящегося пробудило у Игора неожиданное желание овладеть распятой между деревьев. Глаза налились бешенством, и он, сорвавшись с места, побежал к будущей жертве, хрустя ветками под ногами.

Последнее, что услышал Игор, был мягкий, но властный мужской голос:

– Ты перепутал, это моё.

Игор увидел, как бутылка вылетела изо рта девушки и несётся к нему. Он не успел увернуться; стекло разбилось о голову, а остаток горлышка затем воткнулся в кадык…

*****

Будане недавно исполнилось четырнадцать лет, и она решила вступить в этот период жизни, начав с того, что поссорилась с родителями, заявив, что желает жить так, как хочет. А хотела – пропадать вечерами на улице, чем-то схожей с московским Арбатом. Она несколько раз приходила туда днём, но сегодня, впервые, пошла поздно вечером.

Будана шла подземным переходом, когда её внимание привлек одиноко стоящий гитарист, настраивающий инструмент. Вскоре он принялся играть божественно великолепную мелодию, что у Буданы побежали мурашки по всему телу. Она подошла поближе, с наслаждением слушая композицию и удивляясь, почему больше никто не останавливается, чтобы оценить такую красоту. Она заворожено наблюдала, как пальцы музыканта бегают по струнам, выводя чарующие звуки.

Проходящие мимо люди, замечая молоденькую девчонку, уставившуюся на пустую стену подземного перехода, лишь качали головами; мало ли какие индивидуумы и с какими странностями шатаются в районе "балаганной” улицы. К такому здесь все давно привыкли…