Мошкара небесная

С тех пор, как пришел Саня, в Мишиной квартире уже добрых двадцать минут висела тягостная тишина. Хозяин, увидев на пороге друга, по своему обыкновению вопросительно выгнул белобрысые брови.

– Не гожусь я в принцы… – пробормотал Саня, на лице которого, казалось бы, навсегда отпечаталась обида на судьбу.

Миша хмыкнул, сделал приглашающий жест и закрыл входную дверь.

Саня прошел в гостиную, где в кресле уже сидел еще один его товарищ – Паша, и плюхнулся на диван со словами:

– Ни тебе белого «мерседеса», ни коня…

За ним зашел Миша и пояснил:

– Его Ленка послала…

– Да за это убивать надо… – пробормотал Паша со свойственным ему реалистическим оптимизмом и предложил, доставая из-под кресла упаковку: – Пива?

Широкоплечий коренастый Саня, занимавшийся в свое время боксом, помотал головой:

– Пиво – не выход… И водка – не выход… Все – не выход…

Вот после этого и запало безмолвие. Похожий на упитанный корень мандрагоры Миша сидел в углу за планшетом, хмурился и неслышно перебирал пальцами по клавиатуре. Долговязый Паша, вытянув ноги, хлебал пиво из бутылки и делал вид, что его интересует передача, идущая на экране мультивизора. На то, что звук отсутствует, он старался не обращать внимания. И он, и Миша ждали, когда друг договорится с собой. Саня же продолжал переваривать события сегодняшнего дня.

История его была проста и доступна для понимания любому мужику, а уж закадычным друзьям тем паче. Правда, после школы их дороги немного разошлись, но дружба осталась, потому что всегда находились темы поговорить. Хотя бы потому, что были они молоды и холосты.

Когда Паша ушел в бизнес к своему дяде, а Миша закончил университет, то Саня – потыкавшись к тому времени то сям, то там, обнаружил, что страсть бессильна перед безденежьем. И, спасая положение, с год назад уехал, чтобы заработать на свадьбу и хотя бы один медовый месяц. Однако, как это нередко бывает, по возвращении героя из странствий оказалось, что его принцесса предпочла другого. Да мало того, что предпочла, так еще чудесным апрельским утром, вместо того, чтобы обнять и приголубить после долгой разлуки, объявила, что через несколько дней быть ее свадьбе. И добила приглашением.

– Не стесняйся – приходи! Артемка все поймет – я ему о тебе рассказывала… – принцесса, уставившись на него огромными светло-зелеными глазами, говорила что-то еще, но Саня уже ничего не слышал…

Чтобы слышать, ему не хватало воздуха. Казалось, он как вдохнул весь воздух мира, так и забыл выдохнуть. И с этим надо было что-то делать, чтобы жить дальше.

…Неожиданно для всех Саня очень громко выдохнул, затем шумно втянул воздух, поморщился и спросил обычным голосом:

– Чем это у вас смердит? Как в свинарнике, ей-богу…

– О, вот что с людьми аутотренинг делает! – оживился Паша. – Это мы какую-то передачу про животных смотрели, а Мишка с усилением ароматов переборщил. И сейчас химичит там чего-то... Нет, чтобы проветрить!

Миша молча включил вытяжку и сменил канал. На экране камера неспешно плыла сосновым бором, а комнату заполнил хвойный аромат.

– Вот! И глазу приятнее, и носу спокойнее! – констатировал Паша и вдруг забеспокоился: – Кстати, там футбол скоро! Или уже начался? Мишка, убери этот чертов лес!

Спустя несколько секунд на экране, занимавшем половину стены, бегали почти осязаемые футболисты, а на трибунах тихо шумели уже более призрачные болельщики.

– Кстати, – хмыкнул Паша, убедившись, что матч только начинается, – жаль, что вы с Ленкой… Ну, того…

– Ну, Пашка, ты!.. – укоризненно хрюкнул из своего угла Миша.

– Да ничего! Это таки точно не светопреставление, – фыркнул Саня. – Будет и нашей улице веселье, ведь есть на свете повесть и попечальнее…

– Молоток! Твое моральное здоровье! – друг приложился к бутылке, а затем подмигнул: – И наш сюрприз таки пригодится!

– Какой сюрприз?!

– Да Мишка на днях целый сайт открыл прям для таких, как ты! Ну, тех, каким ты был еще недавно…

– Жених-собака-друзья-точка-нет? – ухмыльнулся Саня. – Теперь может еще один открыть – друзья-собака-жених-точка-нет. Учитывая варианты выделения главного слова, там посещений наверняка будет больше.

– Я понял! Казнить-нельзя-помиловать! – Паша жизнерадостно заржал.

Миша улыбнулся и нажал несколько клавиш.

Футбольное поле сменил зал стриптиз-клуба. Аромат свежескошенной травы вытеснили едва уловимые запахи хорошего табака и еще чего-то пряного. Заиграла приглушенная музыка, на сцену выбежала стриптизерша, послышался одобрительный свист. Девушка взлетела по шесту и начала бегать кругами по потолку, одновременно роняя одежду.

– Это наша заставка! – с гордостью сказал Паша. – Я его еле уговорил, а то он – пошло, мол, банально…

– Проворная девка! – одобрил Саня.

Паша самодовольно улыбнулся, а Миша снова пробежался пальцами по клавиатуре. Опять появился стадион с той лишь разницей, что теперь в центре поля стоял шест, где стриптизерша продолжала свою разоблачительную деятельность. Правда, что-то там плохо совместилось относительно запахов, о чем тут же дали почувствовать гостям Миши их носы.

– Слушай! – Паша, отчаянно морщась, повернулся к хозяину. – Я до сих пор был уверен, что в картриджах нет настолько вонючих наполнителей…

Миша хмыкнул, включил вытяжку и неожиданно разразился целым потоком слов, что бывало с ним крайне редко.

– А что такое запах? – спросил он и, зная, что друзья не ответят на простой для подкованного химика-программиста вопрос, продолжил: – Говоря научным языком, это специфическое ощущение присутствия в воздухе летучих веществ, которые обнаруживаются рецепторами обоняния, то бишь – нашим носом. Компьютерная программа тупо выдает код, соответствующий в ее понимании определенному предмету. Более сложные программы способны в определенных ситуациях комбинировать запахи в неких пропорциях, то есть синтезировать нечто другое. И если в этих программках поковыряться… Сейчас я вам одну штуку продемонстрирую!

– Ладно, хакер, успокойся и убери к черту эту красавицу – сейчас штрафной бить будут, – перебил Паша.

Однако Мишу уже понесло. Он прикипел к клавиатуре. Друзья даже не заметили, как под восторженный рев трибун по поводу забитого мяча с поля исчезла стриптизерша. Не заметили они и того, как Миша с подленькой улыбочкой откинулся от клавиатуры и зажал себе нос.

Прошло еще несколько минут, пока до Сани и Паши дошло, что происходит немного не то, что должно сопровождать просмотр футбольного матча в смысле чувственных реакций. Да мало сказать не то – творилось вообще нечто противоестественное для людей с пока еще стандартной сексуальной ориентацией: они с вожделением смотрели на футболистов, а в их штанах происходило недвусмысленное шевеление.

Первым, украдкой глянув на Саню, не сводящего заинтересованного взгляда с одного из форвардов, занервничал Паша.

– Что за фигня? – пробормотал он, краснея.

Миша захихикал, что для него было подобно гомерическому хохоту, и включил вытяжку.

Саня очнулся от транса и, тоже ничего не понимая, покрутил головой.

– За такие шутки морду бить надо! – недовольно буркнул Паша и потянулся к бутылке.

– А это уже были феромоны, – сквозь смех сказал Миша. – В данном случае – женские.

– Что за херомонию ты тут разводишь?! – возмущенно поинтересовался Паша. – Превратил футбол в порнуху и доволен!

– Феромоны, хутор ты не компьютеризированный! Это, опять же, говоря научным языком, не всем балбесам доступным, вещества, выделяемые животными и специфически влияющие на поведение тех, кому это интересно. В общем, почти то же, что и запах, только воспринимается как сигнал к действию другими органами…

– Я так понимаю, что ты опять там с программами накрутил, – Паша чихнул. – Дать бы тебе в нос!

– Небольшие подпрограммы способны творить чудеса! Будь на экране хоть лягушка, вы посчитали бы ее царевной! Э-э, Санек, извини… – стушевался Миша.

Саня задумчиво посмотрел на него и поинтересовался:

– И, надо понимать, они практически не пахнут?

– Тут все от концентрации зависит, а наши носы – отнюдь не самые совершенные обонятельные приборы. Запахи – это, так сказать, не наша парафия.

В глазах Сани вдруг загорелся огонек заинтересованности.

– А на запах эти феромоны наложить можно?

***

Усталые, но радостные, Лена и ее новоиспеченный муж стояли в проеме входной двери в свадебных нарядах и самозабвенно целовались, как и положено молодоженам. С трудом оторвавшись от жены, Артем выдохнул и сделал приглашающий жест:

– Прошу, дорогая!

– Спасибо, пупсик! – Лена скользнула в квартиру.

Артем зашел следом, включил свет в коридоре и закрыл дверь.

– Черт, это мы у чьих родственников таких банальностей набрались? – пробормотал он.

– Какая разница? – Лена сбросила туфли и пошевелила пальцами. – Фу, чтоб я еще раз эти колодки надела!

– А платье тебе не жмет? – Артем обхватил ее сзади.

– Да вроде нет… А что?

– Надеюсь, ты его тоже больше не наденешь… – Артем вцепился зубами там, где крепилась застежка-молния, и потянул на себя. – Р-р, порву, как Тузик грелку!

Материя затрещала. Лена рванулась вперед.

– Пусти, идиот! Пусть хоть на память останется, а если тебе так хочется поточить зубки, погрызи туфли!

– Я тебе что, собака? – надулся Артем, отпустив жену.

Судя по всему, назревала первая семейная ссора, что в празднично-ночные планы Лены не входило. Нужно было срочно менять тему разговора. Она включила компьютер.

– О, только глянь, сколько нам поздравлений!

Продолжая недовольно бурчать под нос, Артем неохотно подошел к столу, где стоял мультивизор.

– Смотри, какую забавную картинку племяшки из Гундоровки прислали! А вот – от брата. Жаль, что не смог приехать… Глянь, даже Сашок отметился!– Лена щелкнула кнопкой мыши, и перед ней расцвел роскошный букет белых роз, распространяя вокруг себя дурманящий аромат. – Ух, ты! Вот уж от кого не ожидала!

– Как по мне, то довольно пошло, – пробормотал Артем, потом перевел взгляд на Лену и… Он внезапно поймал себя на том, что жена не так уж сильно его возбуждает, как всего каких-нибудь пару минут назад и пробормотал: – Пойду, кофе приготовлю…

– Взбодрись, – проворковала Лена, с наслаждением вдыхая запах роз. – Ночь, родной ты мой, у нас будет длинной! А я пока отправлю эти розы Таньке – пусть оближется!

Артем мысленно сплюнул и поплелся на кухню. Нос не мог подсказать ему, что воздух в квартире все сильнее насыщается мужскими феромонами, но сигналы в мозг исправно посылал. Следствием подлого поведения органа обоняния было то, что на естественную усталость молодого мужа начало накладываться непонятное ему, а поэтому пока еще только слегка пугающее отвращение к предстоящему.

…Несмотря на все старания молодой жены, их первую брачную ночь в лучшем случае можно было бы назвать вялой.

***

За прошедшие два месяца в квартире у Миши практически ничего не изменилось. Разве только вместо того, чтобы спокойно смотреть футбол, Саня и Паша, сидя на диване, с тревогой наблюдали за хозяином, который озабоченно рылся в интернете.

– Вот что делает с человеком разгулявшееся чувство вины, – менторским тоном произнес Паша и отхлебнул пива.

– А что он натворил? – поинтересовался Саня.

Он пришел минут пять назад, и его просто распирало от новости, что его принцесса собирается разводиться. В благодарность он притащил с собой упаковку пива, но Миша на такой щедрый дар не обратил ни малейшего внимания. Впрочем, это его, Саниного, внутреннего восторга ничуть не уменьшило.

– Тараканы его, понимаешь ли, озаботили, – фыркнул Паша.

– Я ему давно говорил, что пора из этого клоповника выбираться. Купил бы себе нормальную квартиру в новом доме! С его талантом это же раз плюнуть!

– Нет, его не местные тараканы интересуют…

– А на каких он зациклился? На тех, которые в голове заводятся? – неподдельно удивился Саня. – Надо же! Я и думаю – к нему друзья с пивом, а он… А ведь как сейчас нормальный перед глазами стоит!

– Ну, до клиники еще не дошло, но шансы растут. У него нынче в голове не только тараканы, но еще и пчелы-убийцы и, кажется, муравьи-людоеды…

– Бабочки-белочки и прочие мутанты! – Саня заржал.

Миша отвернулся от монитора и с укоризной посмотрел на смеющихся друзей.

– А ведь это, Саня, все из-за тебя, – сказал он.

– Да ну?! Я никого не скрещивал, а даже наоборот – этому процессу помешал. Ленка вчера подала на развод!

– О! – не то удивился, не то восхитился открывающейся перед другом перспективе второго дубля Паша. – Это повод! Мишка, бери пиво!

– Встретил ее, говорит, мол, выходила замуж за одного человека, а после свадьбы его словно подменили! – Саня залился счастливым смехом. – А от роз моих она до сих пор без ума!

Вместо того чтобы взять заботливо открытую другом бутылку, Миша мрачно заявил:

– Вот с этой дурацкой идеи все и началось!

– В смысле? – нахмурился Саня. – Что-то я очень смутно улавливаю связь…

– Да все элементарно, только мозгов не хватило это предугадать…

Саня повернулся к другу и кивнул в сторону хозяина квартиры:

– О чем бормочет этот озабоченный оракул?

– Сам ты озабоченный, – огрызнулся Миша. – Это же как дважды два! Ленка отправила твои розы подружке, та – еще кому-то, и в итоге – пошло-поехало!

Саня нахмурился, затем его лицо просветлело.

– То-то я как-то Таньку – ее подружку – недавно видел мрачнее тучи. Значит, и от нее мужики как тараканы разбегаются! Хороший прикол! Кстати, а что тут Пашка о тараканах говорил?

– Да если бы только они! Вот, смотри, – Миша ткнул на планшет, лежащий перед ним на журнальном столике. – Только за последний час уже больше тысячи сообщений со всего мира о взбесившихся насекомых! Людей эвакуируют из офисов, где якобы ни с того ни с сего объявляются миллионы пауков, муравьев, москитов, а там, где водятся пчелы-убийцы, бывает, что и эвакуировать уже некого. А тех, чьи сотовые тоже снабжены картриджами запахов, практически заедают до смерти прямо во время разговора! Такие вот дела…

– Ладно, пускай инсектицидами запасаются, я-то здесь при чем?!

– Понимаешь, – Миша горестно вздохнул, – это они пока думают, что вся эта кутерьма ни с того ни с сего… На самом же деле кто-то сломал мою программу, превратил ее в убойный вирус да и запустил гулять по свету…

– Совсем недопонял, – помотал головой Саня. – При чем здесь импотенты к тараканам?

– Да при том, что все – понимаешь, абсолютно все! – насекомые общаются между собой на языке феромонов, которых наши человеческие носы не улавливают! И если в помещение, где благоухают твои розы или какой другой отравленный цветочек, изо всех щелей лезут насекомые, то значит, что запах инфицирован феромоном, который их возбуждает, сечешь?

– Ха, тараканья групповуха типа, да? – широко улыбнулся Саня. – Ну и пусть себе размножаются всласть, тебе-то что?

– Нет, ты таки идиот! Я же тебе русским языком говорю, что людей эвакуируют, офисы пустеют, финансовые сделки летят к черту, горят серверы! В аэропортах отказывают компьютеры диспетчерской службы! Количество ДТП растет в геометрической прогрессии! И все потому, что в помещения и автомобили набиваются эти вездесущие твари! Как ты думаешь, сколько еще потребуется времени, чтобы мир сошел с ума?

– Из-за тараканов? Хм, апокалипсис подобрался незаметно… – Саня поиграл морщинами на лбу. – Ну, тогда дай знать народу, в чем дело.

– Ага, сейчас, разбежался! Пожизненное как пить дать впаяют, а мне еще пиво не надоело, – Миша взял бутылку, сделал большой глоток и уныло добавил: – Нет уж, ну ее к лешему – эту славу Герострата!

Тут к разговору подключился Паша, которому проблема не казалась такой глобальной:

– Так напиши антивирус и дело с концом! Наверняка у таракашек есть херомончики, которые их нервируют, а? И назови эту программу – дарю тебе новый международный бренд! – «Таракан-асталависта». Народ сразу просечет, что к чему, и твоя душенька успокоится…

Миша только отмахнулся. И тут заговорил Саня, стараясь упростить задачу:

– Слушай, а если пустить слух, что все дело в картриджах запахов, а? Дешевых китайских… И если их выкинуть, то всем будет счастье! Ты как первоисточник просто растворишься среди других и хотя как спаситель человечества не прославишься, но… В общем, комар, извините за актуальный каламбур, носа не подточит.

– Пустил, – кивнул Миша, – и даже попытался намекнуть о причине…

– И что?

– Видел смайлик «сrazy»? Так вот – девять реакций из десяти с пожеланием убиться об стену. И боюсь, что остальным отвечать было недосуг или уже просто не смогли…

– Логично, в общем-то, потому как не верят люди в простые объяснения – им инопланетян подавай… – хмыкнул Саня и неожиданно оживился: – Мишка, а запусти в объяснении, что это дело рук экстремистов из «Greenpeace», борющихся за права насекомых на грани терроризма, а? В сказке, как говорится, ложь, да в ней же и намек! Классика жанра!

– Или напиши, что коллективный разум муравьев северного Полесья захватил фермерский сервер, вот и рассылает всякую гадость, – подхватил Паша, но тут же осекся, наткнувшись на Мишин взгляд – в голубых глазах друга светилась заставка конца света. – Да ладно, кто-нибудь другой из продвинутых мира сего таки додумается до истины. Или хотя бы его секретарша… – неуверенно закончил он, скосив глаза в дальний угол. – Кстати, ты бы интернет пока отключил, а?

Удивившись дрожащим ноткам в голосе друга, Миша проследил за его взглядом. Из вентиляционной отдушины, расположенной в углу около балконной двери, резво выползали тараканы, оживленно вращая усиками-антенками. С каждым мгновением шорох трущихся хитиновых пластинок становился все громче.

Неожиданно в комнате начало темнеть.

– Вырубай компьютер, включай вентилятор! – в панике завопил Паша, залезая на диван с ногами. – Саня, открой окно!

Саня вскочил, но было уже поздно. Точнее, его реакция, замедлившаяся от пива и происходящего, которое не укладывалась в голове, спасла им жизни. Оконное стекло было сплошь залеплено роящейся жужжащей массой и глухо вибрировало от ее напора.

Мишины руки легли на планшет, но пальцы не шевельнулись. Он был просто парализован изображением на внезапно потемневшем экране мультивизора. В его центре зловеще распускался белый махровый нарцисс, а под ним бежала кроваво-красная строка: «В мире на каждого человека приходится примерно двести пятьдесят миллионов насекомых».

Расширившимися глазами Саня посмотрел на окно, на Пашу, на мультивизор и завопил:

– Чего сидите, идиоты?! Бежим!

Он дернул за футболку Мишу, а затем за ближайшую ногу – Пашу.

– Я к принцессе! Встречаемся на вокзале!

Саня побежал к двери, друзья бросились за ним. Когда выбежали из подъезда, Паша, держа в одной руке упаковку пива, другой притормозил Саню за плечо:

– Зачем бежать? Позвони, пусть не включает компьютер – и все дела!

– Да этот дурак Артемка ей совсем уж новомодный аппарат подарил!..

Когда Саня скрылся за углом, Паша повернулся к другу:

– Слушай, а зачем бежать именно на вокзал?

– Потому что, – Миша кивнул на окна многоэтажек вокруг, – в гости нас никто не пустит…

Паша поднял голову. В небе носилось все живое, что имеет крылья. То и дело сверху падали птицы. Однако не потому, что переели насекомых – кровососущая мошка просто заедала их на лету. На земле пернатые продолжали шевелиться – их трупы деловито расчленяли легионы муравьев.

– Бежим! Может, магазины еще работают… Или купим чего, или своруем на крайний случай! – быстро сообразил Паша.

– Боюсь, что это бесполезно, – покачал головой друг. – Он уже вострубил…

– Кто?!

– Пятый ангел…

– Да что ты несешь?! Подумаешь, мошкара взбесилась! Поедем к моим старикам на хутор – там точно никакого интернета! – отсидимся!!! Давай, шевели ластами!

– И из дыма вышла саранча…

– Да что ты там бормочешь?! – Паша тащил за собой друга. – Сейчас возьмем мою машину…

– Откровение…

– Какое откровение?

– Да то еще откровение… Интересовался как-то, но никак не думал, что Сане уготовано было стать пятым ангелом… Правда, там саранча должна мучить, а не убивать…

– Во-во, он нас, наверное, уже на вокзале ждет и трубит отборным русским матом, потому что поезда тоже наверняка не ходят! Ускоряемся!

Миша посмотрел на друга на диво осмысленным взглядом и с кривой усмешкой поинтересовался:

– Куда ускоряться? На хутор?

– А я о чем толкую, страдалец вселенский! Холода вдарят, и вся эта сволочь протянет ноги, если люди до той поры чего-нибудь не придумают! Сколько там? Еще от силы месяцев пять – и ей кранты!

Миша вздрогнул и помотал головой.

– Ни черта люди не придумают… Эти твари пролезут всюду, кроме разве что подводных лодок. И когда сгорят банковские серверы – рухнет мировая экономика… Уцелевшие после эпидемий по мере возможностей перебьют друг друга, чтобы элементарно пожрать… Хотя саранча сожрет все еще раньше…

– Вижу проблеск здравой мысли! – воскликнул Паша.

– Неужели?..

– Так ведь потом мошкара начнет жрать друг друга! Жизнь прекрасна!

Миша посмотрел на него с диким недоумением, потом пожал плечами и кивнул:

– Мысль…

***

И снова был сосновый бор, но на этот раз с натуральным запахом. Дороги оказались напрочь забиты пробками и они – Паша, Миша, Саня и так и не вышедшая из ступора Лена – шли лесом уже четвертый час.

– Долго еще? – спросил Саня.

– Да, кажется, вот за тем поворотом начинаются дачные участки, – буркнул потный Паша, упрямо не желавший бросать упаковку пива. – А там до хутора – рукой подать…

Вскоре они вышли к дачам и остолбенели. Едва ли не над каждым домом висели тучи мошкары. Причем было что-то очень неправильное в этих тучах.

Присмотревшись, друзья поняли, что тучи… имеют знакомые формы. Вот огромный, мерцающий на солнце овод, чуть дальше – шершень, еще дальше – комар, чей громадный, состоящий из мириадов комариков хобот медленно проникал в дымоход. И так – насколько хватало глаз…

– Спутниковые тарелки… – первым догадался о причине жуткого зрелища Паша, роняя упаковку. Он отвернулся, плюхнулся на землю и заскулил: – Все, идти нам некуда – я родителям тоже недавно… с мультивизором… последней модели… Сука ты, Ленка… Душонка твоя вонючая…

– Что он такое говорит?! – Лена прижалась к Сане, испуганно косясь на Пашу, смотревшего на нее с неприкрытой ненавистью.

– Потом, потом все объясню… – Саня обнял девушку за плечи и рявкнул на друга: – Ты бы пасть свою прикрыл!

Паша наклонил голову, сжал ее руками и начал раскачиваться, продолжая мычать уже неразборчивое.

Саня повернулся к Мише и выдохнул, кивнув на поселок:

– Как они такое… могут?.. Ведь это же какая-то… фантасмагория!..

Миша мрачно фыркнул:

– Кто там что-то недавно про коллективный разум муравьев северного Полесья говорил?.. Сдается мне, что эволюция сегодня сделала очередной скачок. Жаль, что для нас, людей, последний…

– Почему?

– Да потому, что любому разуму свойственно объединять усилия против общего врага.

– А кто у них враг-то?

– Тупой или притворяешься? Млекопитающие, наверное. И люди, конечно. Это уже потом они возьмутся друг за друга…

Лена вдруг дернулась, одной рукой зажала себе рот, а другой начала отчаянно махать в сторону поселка. Саня посмотрел туда и обомлел – низко над землей на них летела, шевеля жвалами, гигантская оса. Все члены ее тела работали настолько слаженно, что захватывало дух. Вот она будто пролетела сквозь ствол яблоньки, оказавшийся на пути, хотя на самом деле просто обтекла его своей массой…

– В лес, все – в лес! Пашка, вставай! – заорал Саня.

Он развернул Лену, и они побежали. Миша поднял безутешного друга и потащил вглубь зарослей. Тот вдруг споткнулся о корень, но подняться уже не успел – его тело подхватили тысячи лапок. И тысячи жал прошили его кожу.

От анафилактического шока Паша умер практически мгновенно. Остальным повезло меньше – они наткнулись на гигантского лесного муравья…

***

Где-то через пять месяцев на борту Международной космической станции умер последний человек. Крошечная опухоль мозга, незамеченная врачами у космотуриста перед стартом, предрекла ему смерть еще за год до этого. Он полетел в космос, чтобы умереть, уже ненавидя все человечество, которое останется жить…

***

– Перед тем, как окончательно исчезнуть с лица Земли, люди сами докопались до причин случившегося, но утешением это было для них слабым. К счастью для нас, этот маньяк с большой буквы «М» был не только миллионером, но и талантливым программистом. Что бы эти понятия ныне не значили, но это именно он инициировал великое чудо нашего объединения, к которому мы инстинктивно – хотя я бы сейчас сказал, что подсознательно! – стремились миллионы лет!

Огромное создание, отдаленно напоминающее безголового муравья, сверху больше походило на рыбу благодаря множеству крошечных хитиновых пластинок на спине. Брюхо же его покрывали тысячи маленьких, беспрестанно шевелящихся усиков и мандибул. Тело поддерживало шесть мощных ног, облепленных мельчайшими хватательными конечностями.

Повернувшись вокруг оси, существо обвело бусинками глаз, разбросанных по всему туловищу, с полсотни мультимуравьев-подростков. Все неподвижно стояли по ветру около приземистого пятиэтажного здания, с плоской крыши которого оно вещало. Удовлетворенно дернувшись, мутант продолжил транслировать урок истории, активно выбрасывая в воздух феромоны и энергично жестикулируя усиками:

– Затем среди нас, насекомых – настоящих царей природы, начали формироваться тогда еще необычные экземпляры. Они были подобны так называемым сиамским близнецам, только срастались тысячами, а затем и миллионами. Ныне мы думаем, что это было следствием той первой кошмарной зимы, которую, к сожалению, пережили немногие… Понадобилось несколько лет, чтобы мы эволюционировали до теперешнего состояния. Конечно, все еще продолжают существовать некондиционные индивидуалисты – пауки, богомолы, клопы и некоторые другие подобные примитивные формы жизни… Но наша полная победа, дорогие мои мураши, не за горами! Рано или поздно мы окончательно растопчем их пустые хитиновые оболочки! Мы станем единым организмом, чтобы больше никогда не выпустить из темных морских глубин жутких чудовищ, как это случилось когда-то!..

Неподалеку послышался грохот обвала, когда громадная дрозофила врезалась в «высотку». Подождав, пока осядет пыль, существо в знак траура опустило все усики.

– Да, некоторые из нас все еще отстают в развитии!.. Да, в мире еще полно несовершенства!.. Но! Ныне нам нет равных! Свою историю я хочу завершить словами древнего гимна в современной редакции. Согласно легенде, мы – когда-то зависящие от внешних источников тепла – напевали его еще в индивидуальном порядке, – мегамуравей торжественно встал на четыре задние ноги, подбоченился и завибрировал усиками: – Пусть всегда будет Солнце! Пусть всегда будут мы!..

Ветерок далеко разносил пахучую песнь новой жизни. Гимн летел по безмолвным улицам разрушающегося города обезлюдевшей планеты, и на поверхность выползали сонмы невиданных существ, и подхватывали его, радостно извиваясь.