Рассвет приближался неумолимо. Небо над Яжигом уже полыхало, словно на вечно теплых равнинах Неба-Вырия бушевал ненасытный огонь.
Дубравка посмотрела в узкое оконце. Первые лучи солнца запутались в сложном узоре витража и дробились разноцветными треугольниками и квадратиками над постелью господина Хыза.
С площади прозвучал протяжный вой боевого рога – бирючи начинали собирать рыцарей, рассеянных по яжигским трактирам, борделям и конклавам. Через несколько минут похожие сигналы повторились с нескольких сторон.
Дубравка решительно встала. Но колени, затекшие после бессонной ночи в молитве, невольно подогнулись. Девушка судорожно ухватилась за резные деревянные перила. Ноги не слушались. Голова гудела от произнесенных молитв и бесчисленных «помоги», которые она повторяла, украдкой поглядывая на бледный свет луны, блуждающий по не менее бледному лицу ее супруга.

***

Круг не помог. Дубравка знала, что если вокруг постели спящего нарисовать белый круг, он защитит…
Защитит? От чего?
Завтра он уходит… Постой-ка, да ведь завтра уже наступило!
Дубравка нервно дернула плечом – усталость выедала ее изнутри, оставляя болезненную пустоту. И ничего более.
Одиночество? Ну, она, по большому счету, привыкла. Хроническая воинственность и нездоровое стремление к славе все больше отдаляли Хыза от нее. Вот сейчас он проснется, почешется и воскликнет что-то насчет долга. Заставит подумать о грехах. Или, в лучшем случае, напомнит, что проснулся приснославным Рыцарем Звезды.
Пьяно пошатываясь, Дубравка начала спускаться по узкой лестнице.
– Нир Всеблагой, неужели сегодня? – повторяла она. – Неужели сегодня…
Глухое эхо ее шагов отрывисто повторяло: се… го… дня…

***

Темный коридор. Мимо проплывают гобелены, тускло посверкивая золотой бахромой. Они тоже не защитили. Искрящиеся нити, доставленные прямиком из Прялен Ир-Оры, тоже не способны заглушить героическое безумие.
А теперь лики святых и великих королей на витражах кажутся страшными масками, которыми пугают непослушных детей.
– Он уходит сегодня! – шепчут бледные губы.
Голова кружится. Ноги подламываются. Безумная мысль, которая пришла вчера вечером, сегодня кажется неосуществимой. Молитвы заглушили ее смысл, бесконечные «помоги» стерли последние очертания.
Вот и конец мучениям – последняя ступенька. Внизу Дубравку встретила тощая тень. Кереш.
– Моя госпожа…- тень почтительно преломилась. Эти линтгеры не скупятся на лишние поклоны. Не народ, а каста слуг. Не зря их покоряли Рыцари Звезды.
– Не сейчас, Кереш, – отмахнулась девушка.
– Кузнец прислал доспех дифера Хыза, – хрипло договорил слуга.
– Хорошо, ступай.
Позади тихо заскрипела дверь.
– Сегодня мой господин тоже уходит, – донеслось с улицы.
– Так иди с ним, Кереш, – посоветовал кто-то.
– Не могу, – отозвался уныло слуга. – Госпоже нужна помощь. Сама она не справится.
Линтгеры… Вечно преданные псы.
– Э-эх, бабы! Глаз да глаз за ними!
– Ничего, вот дифер Хыз вернется…
Дубравка услышала разговор. Хмыкнула и критически осмотрела боевые доспехи мужа. Полюбовалась сложным узором на кирасе, потрогала нежное полотно кольчуги, осторожно вытащила тяжелый боевой меч из ножен. От них несло удушающей вонью лучших кожевенных цехов Яжига.
Жаль, очень жаль… Времени почти не осталось. Кузнецы не умеют заговаривать оружие и броню. И сейчас не подобрать нужных слов.
Несколько минут Дубравка мысленно ругала оруженосцев, пажей, холопов, Кереша, линтгеров и, непосредственно, дифера Хыза, у которого не было привычки чистить меч. Клинок был жирным от крови.
Девушка поморщилась – дурманящий запах разложения слишком уж впитался в ее жизнь, чтобы не привыкнуть к нему.
– Кереш! – позвала она. Разговор прервался. Протяжно взвыла дверь, на мгновение пропустив в комнату полосу света.
– Да, моя госпожа, – тощая тень слуги заметалась около стола.
– Почисть меч, – строго сказала Дубравка.
– Слушаюсь.

***

Швея принесла походную одежду. Какое-то время она пожирала глазами спящего хозяина, пока хозяйка не приказала ей удалиться.
Рассматривая куртку, Дубравка прикидывала в уме, сколько раз эта сисястая дура брала на себя роль Прекрасной Дамы, сколько раз показывала свои крестьянские прелести Хызу. И сколько раз дрожащими пальцами успевала расстегнуть ширинку на его штанах… И сколько раз пыталась сварить любчик и, не моргая, заставить господина Хызва выпить проклятый отвар.
Ослепительно белый крест на куртке сразу бросался в глаза. Нашитый наметанной рукою в том месте, где должно колотиться сердце. Дубравка знала, что он символизирует главную догму Рыцарей Звезды: «умереть, но не сдаться». А еще он служит отличной мишенью для прославленных пустынных лучников. Чтобы глупый кочевник дважды не думал, целясь в рыцарское сердце, прикрытое лишь кожаной курткой, двойной кольчугой да непрочной кирасой.
На заговоры нет времени. Да и не нужны они.
Куски пластыря, которыми рыцарь залепил кровоточащее сердце… Вот, что еще напоминал Дубравке этот проклятый крестик.
Я еще… еще… В голове туда-сюда носилось острое слово «вдруг». Пробиралось к сердцу и покалывало его разными версиями – одна страшнее другой.
Хыз не вернется. Погибнет…
…Днем, в гуще сражения… В узких прорезях забрала он увидит лишь искаженное злобой лицо нехристя. И град стрел, одна из которых, несомненно, направлена в него.
…Вечером, среди горных гряд. Пустынники нашлют порчу или превратят в живой факел.
…Ночью, в лагере Рыцарей Звезды… От шального кинжала безумного фанатика.
Или… или… Или в объятьях пустынной красавицы. Она достанет узкий стилет… А он почувствует жгучую боль отравленного лезвия и останется лежать на ложе из лепестков роз.
Или просто не вернется. Не захочет вновь окунуться в душный смрад гниющего королевства. Не захочет увидеть Прекрасную Даму, задыхающуюся в четырех стенах.
На новой земле он слепит новый идеал, новый смысл жизни. И будет счастлив.
Слепит… слепит…
Слепит? Смысл жизни?!
И здесь не нужна никакая магия, никакие заговоры, никакие любчики и круги на полу.
Вчерашняя мысль снова пощекотала мозг Дубравки. Она улыбнулась – ей нужно вот что…
– Дубравушка! – тихо позвал рыцарь. Девушка вздрогнула и поднялась наверх. Дифер Хыз все еще лежал в постели.
– Дубравушка, – повторил он хрипло, – я проспал? Бирючи подавали сигнал?
– Нет, – соврала она, – спи, милый.
Хотела поцеловать, но Хыз решительно остановил.
– Помолись, – посоветовал он. Привстал, посмотрел на пол. – А что это за круг?
- На всякий случай, - проговорила Дубравка.
- Грех… - и снова погрузился в скомканный сон.
Нестерпимо чесалась голова. Дубравка приняла этот ужасный дар Всемирной Немытости ради любви? Разве?
Но это было бы еще полбеды. Прыткие насекомые проникли также в другие запретные места, которые надолго позабыл господин Хыз… Девушка, забыв обо всем, опустила руку под платье. Но пальцы коснулись железа…
И она вспомнила, что хотела сделать.
На столе лежал кусок мокрой глины. Кто его здесь оставил? Неважно…
Вот что, господин дифер Хыз…

***

Войско выплескивалось стальным потоком из распахнутых городских ворот.
Раздвигая толпу зевак, по главной улице продвигалось рыцарство Звезды – костяк великого воинства, железный кулак, который пробьет путь в Царство Вырия. Где это Царство? Два года назад было на западе, год назад – на юге. А теперь – в неопределенном расстоянии. Стоит только выйти за ворота города, вспомнить изведанные пути и повернуть в противоположную сторону.
Рыцари… А мускулы – разношерстный сброд. Беднота, старики, дети, паломники, барды, ремесленники, шлюхи, разорившиеся рыцари, банды мародеров, прокаженные, каким-то чудом вырвавшиеся из лепрозориев, сектанты, маги, переодетые честными монахами, монахи, переодетые честными магами, наемники, слуги, холопы. Вот они бодро шагают к воротам, уже грезя сказочно богатыми землями.
Дубравка поймала взгляд мужа. Хоть что-то… Лучше, чем ничего. Ей не удалось облачить своего рыцаря в доспехи и вручить почищенный меч. Все это сделала служанка. Скорее всего, она успела заговорить. Или напоить любчиком. До ширинки не добралась – мешало железо.
Дифер Хыз устало посмотрел на жену. Вяло улыбнулся и помахал рукой. Все.
Он пообещал ей повесить свой щит на лучшем доме в захваченном городе. Зачем? Просто так, ибо надежда и терпение – есть добродетели Прекрасной Дамы.
Когда родовой герб Хызов-Зенгов смешался с другими, Дубравка вздохнула с облегчением.
…Они ушли? Ну что ж…
Девушка поклонилась архиканонику, проходившему мимо. Мысленно послала его в места, не столь отдаленные.
Эх, мастера магического дела! Вам не понять вшей!
И еще оков бывшей Прекрасной Дамы.
Чесалось.
Дубравка вздохнула и нащупала в кармане кусок глины, в который совсем недавно с остервенением вдавила заветный скарб дифера Хыза.
А сейчас она пойдет к мастеру ключных дел и закажет еще один ключ к своей верности.