"Конкурс новогоднего рассказа-2011" (НЕ)СКУЧНЫЙ НОВЫЙ ГОД Геннадий Сусуев
13.12.2010, 16:17
(НЕ)СКУЧНЫЙ НОВЫЙ ГОД «Скучно, как скучно, настроение ниже носохватки» - подумал старый, уже совсем зеленый мымрик по имени Крум. На хвосте Новый год, 4783 от Конца Света, а радости хмын нахмыкал. Если бы его кто-нибудь спросил, а почему от Конца Света, то он бы страшно удивился. Что за странный вопрос? И, скорее всего, покрутил бы кончиком хвоста у виска. А от чего же еще считать, от пуповины что ли? Ведь когда наступит конец света всем известно, в отличие от начала. Сказывает, что есть такие мудрецы, которые уверяют, что никакого начала отродясь не было и быть не могло. Крум был рядовым разрыхлителем почвы и высаживателем, никаких кадемий не заканчивал. Кто он такой, чтобы судить - правы они или нет. Поэтому мыслил простейшими образами, какая тут может быть непонятка? Это же как бублик. Знамо, что всякий бублик имеет конец, но не имеет начала. Эх, грустно встречать новый год одному, но он не жалится, успел пообвыкнуть. Его детишки поулетели, не дожидаясь зимних холодов, в теплые края. Крум же был стар для таких путешествий. Организм старика вырабатывал слишком мало водорода. Он мог заполнить им свои летные пузыри лишь на треть. Далеко не улетишь. Доходили до него сплетни-слухи, что кое-кто из его соседей, из тех, что побогаче да понаглей будет, у разбойников с большой дороги тайком пузыри скупает, которые эти кровопийцы у бездомников поотнимали. Цепляют они их себе и к теплу летят. Да, только сказывают, что ни один из этих летунов назад не вернулся. Год выдался скучным, но сытным. Он засадил кум-кузой изрядную делянку. Любо дорого поглядеть как славно, да ладно она кустится-колосится за оградой. Початки крупные, зерна сочные сладкие, ешь – не хочу. Да вот только ему старику уже и не хочется, хотя ротовые жернова еще у него в полном порядке, все на месте. Скучно, однако. Конечно, за кум-кузой нужен глаз да глаз. Каждое утро приходится обходить плантацию, собирать беглецов, удравших за ограду, и высаживать их назад на грядку. Не зря в народе говорят: сколько кум-кузу ни корми, она в степь смотрит. Конечно это одомашненное растение. С такими крохотными ногопобегами далеко за ночь не убежишь. Помниться, как дед ему в детстве сказывал байки о том как он охотился по молодости, сидя на вертихвосте, за дикой кум-кузой. Как же они тогда над ним смеялись. Совсем выжил из ума дед. Набрасывать аркан на кум-кузу. Это же равно что грибы-ползуны веником заметать. А вот теперь он и сам дедом сделался. И внуков с ним рядом нет, да и рассказать им нечего. Что правда - то правда, скучный год выдался. Эх, молодежь. Взяли моду на зиму улетать. Чего им дома, скажите, не сидится? Вон - какой праздничный стол накрыл. А для кого, спрашивается? Жаренная, пареная, соленная, копченная кум-куза. Бродилова кум-кузного хоть залейся. Бродилово чистое как слеза. Такого во всей округе не сыщешь. За это спасибо особливое проходимцам. Забрели они как-то к нему в хижину, в середине лета, сумасшедшие бродяги иноземцы. По всему было видать, что они не здешние, издалека, в нашей околице таких не видывали. На двух конечностях передвигаются, как только не падают непонятно. На голову себе летучие прозрачные пузыри понадевали. Зачем спрашивается это им? Неужто они, впрямь, водородом дышат? Не спросил их тогда об этом. Кому это, впрочем, интересно. Да и говорили они не шибко понятно. Дикари, одним словом. Один из них ему эту замечательную штуку тогда подарил, дир-стир-лятор. Вода, заявил, у нас нехорошая, с дурью. Вкусная у нас водица, замечательная, хлебнешь, металл так приятно во рту поскрипывает. Но, от подарков отказываться негоже. Взял. Прогнал я, чуть опосля нашу водичку через его «дыр-дыр». Попробовал. Бр-р, хрын-брын да и только! А потом, мысля идиотская в голову забрела: «Попробую-ка я бродилово через эту штуку пропустить». Ай-да напиток получился! Пару нахвостником принял, и мир уже совсем нескучным кажется. Стол накрыт, а Новый Год еще до хвоста не добрался. Скучно. Покурить, что ли. Вынул он свою трубку и кисет с дым-семенами. А кисет-то почти пустой. Одна была радость, и той не стало. На пару затяжек не хватит. Вспомнил он тогда, что другой странный бродяга коробочку с какими-то чудными семенами ему оставил. У вас же, говорит, ничего кроме кум-кузы не произрастает. Вот чудак. Середина же лета была. Конечно, все растения в землю попрятались. А чем кум-куза не еда. Что может быть вкуснее жаренной кум-кузы с грибочками? Зачем еще что-то? Может те семена для трубки сгодятся. Попробую, не умру же. Пока набивал трубку, часть семян на пол просыпалось. Закурил. Чуть не задохнулся. Эх, корни-ветки, почки-цветочки! Сплюнул на пол с досады, запил эту пакость бродиловом и прилег на лежанку. Сам не заметил, как задремал. Проснулся он от криков новогодников. Как уж он не пытался избавиться от этих жучков, чем их только не травил, но видать не всех изничтожил. Новогодниками эти жучки неспроста зовутся, аккурат в самый праздник они такой крик поднимаю, что если их много, то хоть из хижины беги. Но эти тихонько так кричали, скорее попискивали, видимо парочка совсем крохотных несмышленышей где-то в щель забилась. Смотрит он и своим глазам не верит. В том месте, где странные семена просыпались, невиданное растение выросло, кажись в том самом месте, куда он сгоряча плюнул. Темно-зеленый такой конус, колючий-преколючий. Но пах от него славный идет, носохватку так приятно щекочет. Подошел поближе, чтобы получше это диво рассмотреть. Осторожно так, чтобы его не спугнуть, дикое же растение. Чудное создание и не думало убегать, даже не дернулось. Вот диво-то! Радостно ему сделалось, весело, словно не только в носохватке что-то щекочет, а глубже, гораздо глубже. Странная мысль в голову закралась, может пах одурманил. Нужно бы –думает - украсить чем-то это чудесное растение. Сходил Крум в погреб, насобирал лукошко светляков и на ветки их порассаживал. Ах, какая красотища получилась. Если бы еще трубочка закурить, то тогда бы и желать больше нечего было. И все же странно, почему это растение не убегает? Ногопобеги вроде бы имеются. Наклонился, чтобы пол поковырять. Глянь, а это еще что такое? Под ветками на полу мешочек странный лежит. Откуда он мог взяться? Бродилова то он совсем малость хлебнул, не могло ему ничего привидеться. Поднял, приятный такой мешочек, шершавый с завязочками. И, вроде как, дым-семенами пахнет. Развязал его осторожно. Укуси меня остроносик, если это не они самые, родимые! Может сосед какой заглянул с подарком. Да, какой дурень в новогоднюю ночь за десять перегонов к нему попрется? А если бы и нашелся такой, то не ушел бы по-тихому, не отведав его знаменитого бродилова. Чудеса, да и только. В чудеса Крум давно не верил, чай не младенец розовохвостый. Набил семенами трубку, раскурил. Такого чудесного дымного паха он отродясь не пробовал. Верь, не верь, а чудо-то вот оно. Ах, какой Новый Год выдался славный! Жаль только, что расскажи кому – не поверят.
Только что пришло в голову. Есть в тексте: "Но пах от него славный идет, носохватку так приятно щекочет" и "Странная мысль в голову закралась, может пах одурманил". Вроде, понятно, что речь идет о запахе, но слово ПАХ имеет в русском языке и другое значение, более распространенное. Не смущает это обстоятельство?
вот тебе сколько дней эта мысль в голову шла? мне не пришла, пока ты не написал. в контексте произведения всё читается замечательно. так что не будем некрофилить этимологию.
Да, курить в нг - самое оно! Написано хорошо, сказочно. Одно не пойму - к чему в тексте "...Цепляют они их себе и к теплу летят. Да, только сказывают, что ни один из этих летунов назад не вернулся." оно потом не "стреляет". выглядит тревожно, но тревога оказывается ложной.
Кстати, мне сегодня приснился сюжет своего новогоднего расказа. Вот только он будет полной противоположностью этому. Что-то вроде хоррора. Правда, еще написать надо. :-(
