(Начало. Полный текст произведения - в прикрепленном файле)

Огонь в костре медленно догорал, и жёлтые языки жаркого пламени лениво облизывали подернутые патиной белого пепла дрова. Ночь стояла ветреная и холодная, грозя первыми в этом году заморозками, – в спину дышала ранняя зима. Изорванные ветром бурые клочья тяжёлых облаков неслись по небу на восток, в сторону людских жилищ.

По обширной поляне, полого спускавшейся широким краем к реке, сновали люди. Тёплые отблески умирающего костра то и дело выхватывали из стылой темноты высокие силуэты. Отряд готовился к ночёвке, выставляя дозорных, успокаивая не ко времени расшалившихся псов, кутая в тёплые попоны лошадей.

Славий стоял у самой кромки воды и хмуро всматривался в далёкий противоположный берег, где чёрная стена костлявых деревьев со скудными остатками омертвевшей листвы волновалась, клонясь под могучей ладонью ноябрьского ветра. Князь плотнее запахнул на груди тёплый плащ – стылому воздуху ни по чём была ни броня, ни стёганая куртка.

Со стороны отходящего ко сну лагеря послышались неторопливые шаги, а ещё через мгновение на плечо Славия опустилась тяжёлая ладонь.

- Неспокойно?

Воевода понуро опустил непокрытую голову, пустым взглядом упёршись в чёрную, волнующуюся гладь речной воды.

- Ветер больно холоден, словно уже зима.

- Да не о ветре я…

- Знаю, Годрик. Неспокойно. Три дня осталось до Охоты, войско с Эриком скоро будет здесь, а король от нас слишком далеко. Не достать…

Годрик, сын Олафа Брагстада покачал головой и нахмурил светлые брови:

- Нет нужды падать духом. Волхв сказал, будет знак…

- Знать бы ещё, откуда ждать того знака, - горько усмехнулся Славий, поворачиваясь спиной к воде. – Четвёртый день у реки стоим.

- Значит, время ещё не пришло. Пойдём к огню. Зябко тут, у воды-то.

Воевода тяжело вздохнул, бросил прощальный взгляд за реку и вслед за другом отправился к костру.

В полдень подруги, наконец, вышли на западный берег Северского Донца. Солнце щекотало свои потускневшие бока о голые ветви деревьев, а река выглядела тёмной и угрюмой, неся свои холодные воды тяжело и нехотя, будто вместо них в берегах ворочался густой, бурый кисель.

- Смурно тут как-то, - пожаловалась Зойка подруге. – Может, зря пришли?

- Ерунда, - Янка стащила с плеч объёмистый рюкзак и пристроила его на широком пне. – Оно, конечно, холодно, но мы костёр разведём. И потом, спальники и карематы на что?

- Ну, хорошо, - Зоя огляделась. – А вот летом здесь, наверное, благодать.

Янка улыбнулась и кивнула, потирая ноющие плечи. Каждое лето с раннего детства она гостила в Большом Суходоле – ей ли не знать, как спасает Донец в летние месяцы от выматывающей городской жары.

Поставили палатку, развели костёр, а провизию сложили у того самого пня – быть ему обеденным столом. За делами и заботами об устройстве ночлега вечерних сумерек ждать пришлось недолго. Чистый ноябрьский воздух наполнился прохладой, но костёр, разгоревшись, не давал замёрзнуть – в его жаркую пасть то и дело летело сухое брёвнышко или охапка хвороста. Подруги сидели у огня и не спеша ужинали, с удовольствием вслушиваясь в отдалённый гул проносившихся по Луганской трассе машин и собачий брех из близлежащего дачного массива.

- Хорошо-то как, - Зоя убрала от огня прутик, на котором аппетитно поблёскивала зарумянившимися боками толстая сосиска.    

- Оценила, наконец! Я тебя в поход с начала семестра тяну, да всё без толку.

Зоя виновато пожала плечами и нахмурилась:

- Извини, но трудно было отвлечься от учёбы и…всего остального.

Подруга, услышав последнюю фразу, посерьёзнела:

- А ты об этом «всём остальном» поменьше бы думала. Плюнь и забудь этого идиота!

- Я в процессе, - Зоя криво усмехнулась. – И на природе об этом как-то легче думается.

- Наверное, потому что нет под рукой подушки, в которую можно порыдать, - проворчала Янина, осторожно укладывая свою сосиску на ломоть белого хлеба.

Зоя, конечно, всё слышала, но возражать не стала, и с ужином после этого расправились быстро. Пока Янина собирала остатки пиршества, Зоя, прихватив с собой фонарик, спустилась к реке ополоснуть руки. Осторожно пристроилась у самого края и, бросив мимолётный взгляд на ту сторону, едва не села в воду – на пологом берегу запылал костёр. Огонь горел ровно и ярко, освещая пляж, да только рядом ни души. Пламя словно само по себе вспыхнуло над кучей хвороста прямо у неё на глазах. Мистика… Зоя постояла ещё немного, вглядываясь в темень, озадаченная и сбитая с толку, но так никого и не увидела. Только бы пожар не начался – огонь-то вроде как без присмотра.

Она наскоро ополоснула руки и поспешила обратно, за подругой. Спустя минуту обе стояли у самой воды.

- Видишь, - Зоя махнула рукой в сторону далёкого берега. – Наверное, тоже походничают.

Янина посмотрела туда, куда указывала подруга, но ничего не ответила.

- Эй, - Зойка тронула её за плечо. – Видишь?

- И, хм… и что там?

- Так, костёр же…

- Нет там никакого костра, - медленно проговорила Яна. – Темень одна.

- Ну не смешно, а!

Янина медленно навела фонарик на подругу, стараясь не светить в лицо.

- Раз не смешно, так и прекрати эти шутки.

- Не шучу я! - возмутилась Зоя, для верности бросив ещё один короткий взгляд на берег. Да нет, ничего не изменилось – вон он, горит, как и прежде.

- То есть… - Янина сглотнула и медленно опустила фонарик. – Хочешь сказать, что видишь на том берегу костёр?

- Да, - Зое не понравилось, как похолодело внутри, а от напряжённого голоса подруги стало уж совсем не по себе. – А ты хочешь сказать, что ничего не видишь?..

- Именно.

- Бред какой… 

Яна снова перевела взгляд на тот берег и молчала с минуту, прежде чем тихо проговорить:

- Слушай, а… А вдруг это у тебя, ну, после того, что в детстве...

- Чушь, - Зоя передёрнула плечами, с опаской глядя на далёкое пламя. – Тринадцать лет прошло, и на психику я не жалуюсь.

- Вот что, - решительно начала она, когда подруги вернулись в лагерь. – Тут севернее есть мост. Завтра днём перейдём на тот берег и посмотрим.

- Отлично. Только если завтра мы там найдём холодное кострище, это вряд ли что-то объяснит. Скорей наоборот.

Крыть было нечем, и Зоя промолчала, а от неприятного предчувствия по хребту пробежала волна озноба.

            На следующее утро после почти бессонной ночи и долгих препирательств Зойка отстояла за собой право отправиться на разведку в одиночестве, оставив Яну сторожить лагерь и в случае чего сигналить ей с того берега. При свете дня, на всё ещё тёплом солнышке вчерашний суеверный страх казался ей детской глупостью и очень быстро сменился любопытством.

Продвигаться вдоль берега на противоположной стороне реки было труднее – мешал разросшийся кустарник и частокол молодых деревцев. Зоя осторожно шла вперёд, вглядываясь, не виднеется ли впереди та самая песчаная проплешина. Остановилась и бросила взгляд на тот берег – осталось не очень-то далеко, впереди уже маячила ярким пятнышком на фоне увядающей растительности красная Янкина куртка. А значит, стоило быть повнимательнее – вдруг где-то рядом обнаружатся и хозяева странного костра. Прибрежная роща постепенно начала редеть, и совсем скоро впереди замаячил пологий спуск к реке, но вокруг по-прежнему было тихо и безлюдно. Да нет тут никого, ясное дело. Переждав приступ лёгкого головокружения, который был без колебаний списан на нервно проведённую ночь, Зоя отодвинула нависавшую над головой голую упругую ветку и решительно подалась вперёд, когда на плечо ей легла чья-то тяжёлая ладонь. Задрожав всем телом, девушка обернулась, да так и застыла с раскрытым ртом. Перед ней стоял рослый русоволосый мужчина в кольчужной рубахе и длинном чёрном плаще, правая рука – на притороченном к поясу мече, левая крепко удерживает её плечо. Смотрит пристально и недоверчиво.

- В-вы кто? – Зоя почувствовала, как подкашиваются от страха ноги и противно ноет в желудке.

Воин ничего не ответил. Он продолжал буравить девушку тяжёлым пристальным взглядом, только руку от меча убрал. Зоин испуганный взгляд упёрся в мелкие кольчужные кольца на груди незнакомца, и её, наконец, осенило.

- Реконструкторы! Ну конечно… Слава богу, а то я уже…

- Пойдём, - коротко ответил русоволосый и подтолкнул Зою по направлению к пляжу.

- Х-хорошо. Только я не из ваших, если что. Я…

Они вышли на песчаный берег, пустынный и немой, лишь посередине, огороженное камнями, чернело потухшее кострище. Зоя уже, было, собиралась рассказать провожатому о том, что видела вчера их костёр с того берега, как перед глазами вдруг потемнело, и она покачнулась. Не упала только чудом, воин подхватил её за плечи. А когда зрение и слух вернулись, она боялась им поверить. Вокруг всё стало серым и пасмурным – солнце, секунду назад ещё сиявшее на пронзительно синем небосклоне скрыла плотная пелена свинцовых туч, а на берегу под ненастным тёмным небом суетились люди, много людей. И все одеты так же странно – кольчужные рубахи, кожаные куртки со стальными пластинами, бехтерцы, и на многих из них такие же чёрные плащи, как и у русоволосого. «Военный лагерь», - пришло на ум, когда до слуха её донеслось отдалённое ржание лошадей и лязг железа о точильный камень. У самой границы с густой лиственной рощей стоял большой походный шатёр, рядом с которым несколько человек склонились над починкой лат, в большом закопчённом котле над пылающим костром кипело густое варево, а у самой кромки воды, поодаль ото всех стоял высокий темноволосый воин и отрешённо смотрел на противоположный берег. Зоя, ошарашенная и одеревеневшая, тоже посмотрела туда – ярко-красной Янкиной куртки видно не было, только голый пустынный участок суши с частоколом гнущихся на ветру деревьев.

- Славий! – окликнул Зойкин провожатый, и человек у реки обернулся. Он выглядел задумчивым и уставшим, но всё переменилось, стоило ему заметить девушку.

Зоя, и без того парализованная видением, совсем помертвела, когда темноволосый сорвался с места и пошагал прямо к ней. Остановился совсем рядом, в светлых глазах его плескалось безграничное удивление, недоверие и… надежда?

- Как ты нашёл её, Гарт?

- Сама шла сюда, князь.

- Она видит нас…

- Едва ступила на этот берег.

Зоя в молчаливом отупении и без единой связной мысли смотрела на того, кого только что назвали князем. Она слышала, о чём говорили эти двое, но смысл сказанного терялся для неё. Хотелось одного – громко закричать и бежать отсюда, куда глаза глядят, но, как в дурном сне, тело совсем не слушалось.

- Идём, - князь, наконец, прекратил её разглядывать и пошагал к костру. Гарт отпустил Зойкины плечи и легонько подтолкнул вперёд. Она тут же споткнулась и едва не полетела носом в грязный песок. Пришлось часовому снова подхватить её и вести перед собой. Звуки стихли, весь лагерь немо и настороженно следил за необычной гостьей, но задавать вопросы никто не спешил.

Студентку усадили на широкое обтёсанное бревно, князь опустился на такое же, по другую сторону от костра. Вокруг огня, побросав все свои дела, постепенно сгрудились все, кто был на поляне – молчаливые, сосредоточенные.

- Ты уже была здесь, - не спросил, сообщил Славий, сцепив сильные длинные пальцы в замок и снова принявшись внимательно разглядывать пришелицу.

Зоя не смогла понять, когда её ошеломление, проскочив удобный момент для паники, плавно скатилось в полную прострацию. Кажется, шок был настолько велик, что бедный мозг счёл за лучшее просто отстраниться от реальности. Встретившись с испытующим взглядом князя, девушка тут же боязливо отвела глаза в сторону и попыталась сглотнуть, но воздух лишь ободрал пересохшее горло.

- Где я? – прошелестела она, боясь остановить взгляд на ком-либо из мужчин, чтобы не привлекать к себе ещё больше внимания. Хотя, куда уж тут больше – кажется, уже весь лагерь собрался у костра. Лиц было так много, что от их обилия начинала кружиться голова.

- Ты по Ту Сторону и ты была здесь раньше, - повторил Славий. – Ребёнком.

Зоя содрогнулась, почувствовав, будто кто-то с размаху вогнал ей кол в солнечное сплетение. Взгляд против воли метнулся к говорившему.

- К-кома… в семь лет. А как вы…

- Ты заглянула за Грань, да. Поэтому видишь нас. Другая, та, что с тобой, не может, - князь бросил короткий взгляд на одного из ратников и отдал ему одному понятный знак. – Мало времени, девушка. Сегодня в полночь над вашим миром пронесётся Дикая Охота, и ей нужен король.

Зоя медленно прикрыла глаза, пытаясь хоть чуточку поверить в то, что происходит:

- Я не понимаю…

- Ты добудешь нам короля.

- П-простите?..

- Мы не можем пересечь Грань без предводителя и начать Охоту. За год в Мир Живых перелезло много нечисти, её следует загнать обратно. Если до полуночи мы не обретём того, кто откроет нам дорогу, живые будут страдать…

Он осёкся, увидев, как гостья с того берега уронила лицо в дрожащие ладони, и плечи её судорожно затряслись:

- Девушка?..

- Ох, - Зоя всхлипнула, отнимая руки от лица, по бледным щекам катились крупные слёзы. Горло душил истеричный хохот, и она ничего не могла поделать ни с  ним, ни с собой. Внутри всё ходило ходуном, а мозг, казалось, отключился напрочь.

Потом кто-то резко развернул её к себе и, не церемонясь, отвесил звонкую пощёчину. Кожу обожгло огнём, и смех застрял в горле, только слёзы продолжали катиться. Зоя заморгала, пытаясь прийти в себя, провела дрожащей рукой по лбу и выдохнула.

- Простите, - пробормотала она прыгающими губами. – Я никак не могу… Это не сон?

- Нет, но станет кошмаром, если до полуночи ты не добудешь Охоте короля.    

- Как? Как я вам его добуду?!

Князь без лишних слов отстегнул что-то от пояса и передал одному из воинов, Гарт протянул руку и вручил вещицу онемевшей девушке – на её ладонь легла чеканная золотая фибула.

- Это нужно передать ему. Тогда он поведёт войско.

- К-куда?..

- С севера, со стороны смерти в Мир живых, на юг и восток.

- Где он? Кто он?

Князь с усмешкой посмотрел на Зою, не отводившую взгляда от древней застёжки:

- Он ни жив и ни мёртв. В вашем городе, в большом строении, где много страждущих телом. Мы чувствуем его.

- Больница, - пробормотала Зоя. – Но больниц в Луганске много! Ни жив, ни мёртв. Как это?

- Тебе ли не знать?

- Он в коме… что ли?

- Прикован к постели, но дух его свободен.

Зоя смотрела на князя круглыми как блюдца глазами:

- Как вы себе это представляете? Как я…

Она запнулась, проглотив вопрос, потому что где-то совсем рядом раздалось громкое фырканье и, обернувшись, девушка увидела, как из-за деревьев выводят под уздцы крупного коня тёмно-мышастой масти, взнузданного и под седлом.

- Гарт пойдёт с тобой, он поможет. Проведёшь его через реку, сил у тебя хватит.

- Ничего не понимаю, - в отчаянии взвыла Зоя. – Ничего не…

Она снова не успела договорить – кто-то сильно дёрнул её, перехватив за талию, оторвав от земли и усадив на что-то жёсткое. Ещё мгновение и мощный рывок вверх заставил девушку захлебнуться собственным криком и намертво вцепиться в бока Гарта. Сильный ветер бил в лицо, а где-то внизу ртутной лентой мелькнула река, серая полоса автомобильной трассы, гордо вздымающий к небесам свой меч бронзовый князь Игорь и крыши дачного посёлка. Они неслись прямо по воздуху на огромном сером жеребце в сторону города. Первые секунды были сплошным шоком, и Зойка ничего не соображала, лишь как заворожённая смотрела вниз, боясь верить тому, что творится, а потом и вовсе зажмурилась, чувствуя, как холодный осенний воздух обдувает влажные от слёз щёки.

Прошло совсем немного времени, ощутимо тряхнуло, и ветер, вывший в ушах, наконец, стих. Переведя дыхание, Зоя осторожно открыла глаза и похолодела – конь занёс своих седоков на крышу какого-то высокого здания. Только вокруг был вовсе не её родной Луганск: до самого горизонта повсюду, куда хватало взгляда, простиралась сухая потрескавшаяся земля с остатками каменной плитки. Оттуда, словно застывшие в мольбе обгоревшие кисти, торчали чудовищно искорёженные мёртвые деревья, а громадный внутренний двор был присыпан щедрым слоем серого жирного пепла. Вокруг из груд щебня и мусора торчали остатки обрушенных стен и остовы хозяйственных построек, а где-то далеко на севере виднелись очертания настоящих крепостей с высокими отростками мощных башен. Они тонули в странном рыжем тумане и рощах чёрных деревьев, чьи голые кроны издали напоминали густые терновые кусты. Тут и там по округе рыскали, поскуливая, странные существа, похожие на тощих собак.

- Что это? – прошептала Зоя, дико озираясь вокруг. Казалось, что после сумасшедшего полёта её вряд ли можно будет чем-то удивить, но последовавшая за мгновениями апатии истерика грозила снова прорваться наружу – бедный организм, как мог, боролся с шоком. Боясь впасть в окончательное безумие, она прочистила горло и спросила уже громче:

- Что это?  

Даже через толстое полотно плаща девушка почувствовала, как напряглась спина всадника. Зоя подняла глаза на русый затылок в ожидании ответа.

- Это твой город, - наконец произнёс Гарт, и в его голосе слышалась горечь. – Не думал я, что тут столько заразы…

Студентка недоверчиво нахмурилась. Это место не могло быть её городом. Она покинула его всего сутки назад, и с Луганском всё было в порядке.

- Мы что до сих пор по Ту Сторону? – догадалась она.

- Через Грань тебе меня не вывести. Ты лишь помогла пересечь реку.

- И так мой город выглядит в вашем мире? – ужаснулась Зоя.

Гарт скупо кивнул, и девушка конвульсивно сглотнула.

- Какой-то кошмар… Где мы сейчас?

- Рядом с королём. Пора спешиваться.

Зоя послушно ослабила хватку, позволив Гарту сойти на землю. Затем её бережно ссадили с мощного серого крупа и в который раз поддержали, чтобы не упала. Опёршись о надёжную, крепкую руку терпеливо пережидавшего воина, Зоя настороженно рассматривала местность. Мало-помалу в окружающем жутком пейзаже ей почудилось что-то знакомое, и она поняла, где они находились – перед путниками простиралась территория облбольницы, на крышу которой они несколько минут назад, надо полагать, и приземлились. Так вот где лежит их драгоценный король…

- Куда теперь?

- Вниз нельзя. Нечисть накинется и разорвёт. Спустимся через люк.

- Полагаю, мне не стоит удивляться, – пробормотала Зоя.

Воин, направлявшийся к зиявшему в крыше отверстию, бросил короткий взгляд через плечо и неожиданно ухмыльнулся:

- Двери, пороги, ходы, туннели… мы очень хорошо их чувствуем.

- Запомню.

- Только расположены они не всегда там же, где и в Мире Живых.

- Так вот откуда призраки из стен, - вздохнула девушка, вслед за провожатым ныряя в чёрный зёв широкого «люка».

В больнице было людно, только живые существа виделись ей тут безликими пульсирующими силуэтами, а звуки привычного мира сливались в один монотонный гул. Зоя с Гартом, ведомые безошибочным чутьём воина, быстро шагали по лабиринтам непривычно светлых после наружного пейзажа коридоров, ныряли в тёмные переходы и странные светящиеся арки. Зоя старалась даже мельком не смотреть на проплывающие мимо ленты сероватого тумана и белёсые, похожие на мыльные пузыри, сгустки. Приумножающий знания приумножает печаль, а  с неё и уже имеющихся хватит.   

Наконец они миновали последний поворот и остановились перед невысоким сводчатым входом, стенки которого странно подрагивали и расплывались, словно в плавящемся от полуденной жары воздухе.

- Здесь, - скупо пояснил Гарт.

Зоя кивнула и боязливо огляделась по сторонам:

- А тут… всякой этой дряни нет?

- Мертвяков-то? – воин осклабился, видя, как вздрогнула девушка. – В зданиях почти нет. Пересечь людские пороги они не могут.

- Хоть что-то хорошее. Что теперь?

- Войди и отдай королю его вещь.

- Но он же без сознания…

- Входи!

Зоя насупилась, но больше не возражала. Она осторожно прошла под аркой и оказалась в просторной квадратной комнате, выложенной светлым матовым камнем. Прямо посреди помещения стояло узкое накрытое простынёй ложе, на котором лежал человек – молодой мужчина, бледный и темноволосый. Только никаких трубок, капельниц и прочего медоборудования рядом видно не было, а потому казалось, что человек просто спит. Зоя медленно приблизилась, дрожащей рукой вытаскивая из кармана безрукавки золотую вещицу. Колебалась она всего мгновение, а после сделала ещё один боязливый шажок и положила фибулу на грудь спящему. Тяжёлые веки тут же дрогнули и медленно поднялись, бескровная ладонь накрыла древнюю застёжку.

Зоя отшатнулась от ложа и, попятившись, упёрлась спиной в холодную стену. Очнувшийся от комы неторопливо поднялся и сел, сжимая в руке фибулу. Обвёл глазами комнату и задержал свой взгляд на затаившей дыхание девушке.

- Мне нужно спешить? – его голос был низким и хриплым.

Зойка лишь кивнула в ответ, борясь с суеверным страхом. Мужчина осторожно встал с постели и прижал застёжку к груди чуть повыше сердца. От мгновенно вспыхнувшей, словно на солнце фибулы вверх по плечам и затем вниз к щиколоткам опустился широкий чёрный плащ. Больничная пижама исчезла, и теперь высокую фигуру незнакомца облегал воронёный доспех, а высокий лоб охватывал узкий золотой венец. До полного облачения королю не хватало лишь меча.

Сам обитатель палаты тоже изменился – пропал пустой, растерянный взгляд, и на красивом волевом лице теперь блестели решительностью тёмные глаза воина и предводителя. Он снова посмотрел на оробевшую Зою и коротко поклонился ей, прижав ладонь к сердцу:

- Благодарю тебя за то, что помогла Охоте и дарую тебе место в своём войске на эту ночь.

Низкий властный голос действительно принадлежал королю. Зоя заставила себя растянуть губы в ответной улыбке и побоялась отказаться от дарованной «милости». Её хватило только на то, чтобы кивнуть и промямлить ответное «Спасибо».  

- В путь, - не мешкая, скомандовал рыцарь и прошагал мимо, скрывшись в арке прохода.

Наверх они выбрались тем же путём. Выбравшись на крышу, Гарт подхватил своего терпеливого жеребца под уздцы и, достав из седельной сумки охотничий рог, с поклоном передал его королю. Венценосец приложил рог к губам, и в следующий миг над городом разнёсся мощный низкий зов. Невольно зажав уши, Зоя дождалась, пока стихнет звук, и завертела головой по сторонам. «Зверьё» внизу разволновалось,  заскулив громче, и девушка гадливо поморщилась, увидев, как странные уродливые создания с выпиравшими из тощих спин хребтами суетливо закружили у стен больницы, будто собирались взобраться на её крышу по отвесным стенам. Гарт и король не обращали на мертвяков никакого внимания. Они замерли в ожидании, повернув лица к северу, где очень скоро в мутном небе появилась тёмная точка. С каждой секундой она становилась всё ближе, и через несколько ударов сердца уже можно было различить, что это. Исполинский вороной жеребец мчался по небосводу на зов своего хозяина, и его огромные копыта отталкивались от воздуха, словно от твёрдой земли. Забыв о том, что творится внизу, Зоя невольно прижалась к Гарту, вцепилась в полу его плаща, не в силах оторвать взгляда от красивого, но и жуткого зрелища. Король бросил на жмущуюся к воину девушку смешливый взгляд, но ничего не сказал. Он выждал, когда мощные конские ноги с мохнатыми бабками коснутся крыши и подхватил зверя под уздцы. Тот доверчиво ткнулся мордой в окованное бронёй плечо, а король с улыбкой похлопал его по крутой шее.

- Веди, Гарт, - несмотря на тяжёлый доспех, венценосец без труда вскочил в седло, и длинный траурный плащ всколыхнулся за его спиной на сильном ветру, словно крылья громадной чёрной птицы.

Воин последовал примеру господина и помог влезть себе за спину Зое, с ужасом предчувствовавшей новый полёт. Кони, ведомые своими седоками, оттолкнулись от крыши и прянули в небо, оставляя позади себя тонущий в багровом мареве город. Дорога из облаков вела всадников к Северскому Донцу.

Зоя тихо сидела с краю бревна возле уже знакомого костра. Вокруг велись приготовления к охоте, за которыми она украдкой наблюдала: воины, негромко переговариваясь, помогали друг другу облачаться в доспехи, проверяли оружие, седлали умаявшихся стоять на месте лошадей. Войско Ночного народа было очень пёстрым: славянские шеломы соседствовали здесь с бацинетами западноевропейцев, а широкие кривые ятаганы встречались так же часто, как секиры викингов. Смуглые и бледные, чернобородые и русоголовые… Кажется, Дикая Охота собирает своих воинов по всему свету, печально подумалось Зойке, засмотревшейся на невысокого юного лучника, поправлявшего у седла шитое золотом налучье. Войско сосредоточенно готовилось к ежегодному ритуалу, и на глазевшую «помощницу» никто не обращал внимания.