Встретился я недавно с одним своим старым товарищем, разговорились. Стоим болтаем – обо всем и не о чем. И вдруг он оглянулся по сторонам и говорит почти шепотом: «У нас на работе в последнее время все одну тему усиленно обсуждают. Никак не придем к общему мнению, или как у нас принято говорить, знаменателю. Представляешь, оказалось, что у многих компьютеры вдруг по ночам сами начали включаться и выключаться. Правда, выключаются не всегда. А иногда подходишь к компу – он вроде и выключен, а еще совсем теплый, словно на нем недавно еще работали».

... Осень. Крошечный скверик, скрытый от посторонних глаз громадой пединститута и густой проржавевшей решеткой. Десяток деревьев и узкие дорожки, разрезавшие на неравные разносторонние фигуры плоть земли, покрытой пожухлой, влажной от прошедшего недавно дождя, травой.  И по этим свободным от плит и бетона участкам разбросаны неровно вкопанные в грунт каменные скульптуры. Тоскливо смотрят изувеченные временем, дождем и человеческими руками лица на низкое, дымно-серое небо, растрескавшийся асфальт и  стены чуждых им зданий. Я часто хожу к ним в гости, к древним каменным изваяниям, что так хладнокровно заброшены сюда на прозябание чьим-то равнодушным движением руки. Попасть к ним можно, если знаешь заковыристый обходной путь через дворы, узкие переулки и решетки с не закрывающимися воротцами.

Валерию Лукьянцеву разбудило настойчивое поскуливание Вотана. Не слишком молодая, но хорошо сохранившаяся женщина поднялась с постели, набросила на плечи махровый халат и по ступенькам, застеленным серой ковровой дорожкой, спустилась в кухню. Открыв дверь черного хода, она выпустила во двор подпрыгивающего от нетерпения ротвейлера. Затем поставила чайник на газовую плиту. Пес громко залаял, так собаки облаивают чужого. Выглянув в окно, Валерия увидала на своем ландшафтном газончике крупный, в рост человека, камень. Она вышла, чтобы поближе  рассмотреть неизвестно откуда появившийся валун.

Эта измученная и выглядевшая старше своих лет женщина безумно любила свое больное дитя. Угадывала желания Маши еще до того, как другим становилось понятно, чего девочка хочет. Стоило ей взять мать за руку, как они вместе шли к холодильнику (хочет есть), к компьютеру (хочет послушать музыку), к игрушкам, к туалету… Маша не вела маму, а они, взявшись за руки, шли вдвоем как раз туда, куда ребенку было нужно.