Провизор копается в ящичках маленького бюро, не замечая никого вокруг.  Кроме меня в аптеке посетителей нет. А на  меня  разве стоит обращать внимание? Кто я такая, чтобы повернуться ко мне лицом и спросить, что меня привело в такую погоду в  забытую богом аптеку? Разве мой страшный грипп является поводом, чтобы продать мне аспирин? А моя головная боль, озноб, боли во всех суставах являются причиной, чтобы мне помочь?  Провизор совершенно прав: я не являюсь поводом к тому, чтобы на меня отвлекаться. Я-пустое место. Вернее, место, занятое вирусом гриппа,  неуверенностью и   обидами.

Озябшие пальцы не сразу уцепились за калитку. Осень вовсю поливала землю, и оттого все вокруг было скользким и мерзкие  холодные капли умудрялись просачиваться даже за воротник и неприятно щекотали шею. Кирилл невнятно выругался, пошатнулся и рывком распахнул-таки непослушную калитку. В кармане грела душу поллитровка вонючего самогона, купленная у востроносой старушки, живущей на окраине их  небольшой деревни...

Текст удален по просьбе автора

Мы, взрослые, по сути своей те же дети, только большего роста да «Пепси» и «Кока-коле» предпочитаем напитки покрепче. Не раз доводилось мне наблюдать, как на какой-нибудь уединенной полянке отнюдь немолодые  папаши с азартом скачут в чехарду-езду. Ну чем не мальчишки! Так же жульничают, обижаются, спорят. А мамаши… Затеют в жмурки играть – такой визг поднимут, что какому-нибудь грибнику, оказавшемуся неподалеку, может показаться, что рядом детский лагерь...

 Погоня преследовала ее третьи сутки. Жаркое лето давало о себе знать. Выжженная земля. Высохшие речки. Она уже не замечала звуков рога и собачьего лая. Не пыталась запутывать следы, просто бежала по острым камням вперед и вперед, уводя охоту из своего леса, где остались ее дом и те, кто ей дорог...

Зажигалка чиркала впустую, и во тьме вспыхивало сосредоточенное девичье (почти девчачье) лицо. Золотились линии слез на щеках. Наконец Карина сумела прикурить и надолго замерла в том углу, в который забилась. Гущу мглы прожигал пульсирующий уголек сигареты.

- Илья Андреевич, к вам Рогозин. Вы ему назначали на это время.

Пухленькая секретарша Марина едва протиснулась в дверь, даже не пытаясь зайти целиком, только частично показала округлое плечо и широкую физиономию. Впрочем, личико у нее было не такое уж страшное...

Конечно же, это была она! Стояла в саду, держась за штакетины забора, и смотрела на меня, проносящегося мимо на велосипеде.

Два года я не был в городе своего детства, два долгих года службы на границе. Вернувшись домой...